А еще — оленей, мамонтов, медведей. Ученики острили, что если бы не холодное оружие в руке Айдына, трудно было бы понять, кто в двухфигурной композиции якут, а кто медведь.
И то сказать: никто, кроме антропологов, не согласился бы, глядя на Айдына, что человек произошел от обезьяны.
Айдын не знался с антропологами и не реагировал на молокососов. Он честно корчил свирепые рожи и угрожал пустому пространству смертоносной батыйей, потому что ему внушили вести себя так, будто перед ним поднялся на дыбы разъяренный медведь, — улыбаться ему, что ли? Не оценит. Голодный — точно не оценит.
За рожи и экстерьер платили скупо. Денег не хватало. Девушки не интересовались Айдыном. К двадцати пяти годам он твердо усвоил, что мир не таков, каким должен быть. Менее заурядный человек мог бы задуматься о своем, а не мировом несовершенстве, но к чему эти сложности? Мир был плох. Он не сулил Айдыну ни достатка, ни уважения.
По крайней мере Якутск. Город рос, строился и чем дальше, тем больше норовил заняться чем-то умным. В строители Айдыну не хотелось, в умные — не моглось. И чем дальше, тем сильнее крепла мысль: а чем, к примеру, плоха жизнь зверолова или старателя? Трудности и невзгоды кочевой жизни? Зимний холод, летняя жара, комары, пауты и гнус? Тяжелая работа? Ничего этого Айдын не боялся. Все равно даже в Оймяконе он будет слыть столичным жителем, разве нет?
И когда приятель между делом сообщил, что палеонтологической экспедиции, прибывшей аж из Первопрестольной, нужен рабочий, Айдын согласился сразу. Все равно дело шло к лету и ученики-косторезы собирались на каникулы.
Грезились залежи мамонтовой кости. Наковырять из речных обрывов тонну бивней, припрятать, продать — тут-то настоящая жизнь и начнется. Состоятельному человеку везде счастье.
Оказалось, что экспедиция отправляется вовсе не на север за мамонтами, а на юго-восток, за отпечатками каких-то докембрийских козявок. Айдын не знал, что такое докембрий, и не шибко интересовался этим. Когда объяснили — загрустил, но ненадолго. Смекнул: экспедиционный опыт пригодится, а лето все равно надо где-нибудь перекантоваться.
Кстати, а не поискать ли заодно и золотишко? Или, скажем, нефрит? Китайцы его хорошо берут…
Палеонтологов было четверо, все безбородые мужики, а с ними — некий бородатый турист-водник Вова с тюками, поставщик бесплатного плавсредства для экспедиции. Он тоже был оформлен рабочим. Таежной романтики, значит, захотелось. Ну-ну. Вместе с Айдыном набралось шестеро.
