Следующий прогноз погоды указывал, что в этих краях шторм ожидается только через несколько дней. В конце концов Эриксон решился поднять якорь и пойти на Иллах, хотя было уже далеко за полдень — не совсем подходящее время для поисков в северной части Тихого океана цели величиной с булавочную головку. Однако решение было принято: под мерное постукивание дизеля мы врезались в пелену тумана, а, прорвавшись через нее, входили в следующую. Так повторялось несколько раз, точно в этих местах были развешаны занавески, сотканные из тумана, — тонкие и рваные. Послеобеденное солнце медленно выпаривало их, но они продолжали клочьями висеть над южной стороной островов.
Мы шли уже два часа, и весь экипаж, собравшись на палубе, тщательно наблюдал за горизонтом. Вдруг прямо по курсу возник Иллах. Это было поразительное зрелище: только что впереди не было видно ничего, кроме легкого тумана, и вдруг, словно по мановению волшебной палочки, в миле от нас впереди очутилась большая скала. Нет ничего удивительного в том, что некогда алеуты назвали этот остров "Потерянным островом мумий". Нам повезло, что мы вообще наткнулись на него. По словам Андрея, в древности на Иллах наезжали лишь затем, чтобы совершить обряд захоронения. Остров стоит в стороне, и современные алеуты говорят о нем со страхом и благоговением. В 1937 году Хрдличка официально сообщил, что на острове не осталось ничего, кроме пустых пещер, в которых нет мумий. Но Андрей уверял, что многие захоронения под холодными серыми скалами остались нетронутыми, и я не терял надежды, что нам удастся их разыскать.
Подплыв ближе, мы увидели, что Иллах представляет собой плоскогорье, выступающее прямо из воды и окруженное рифами. Подойти к нему было бы очень рискованно.
На сей раз я был благодарен Эриксону за предосторожность. Мы обошли остров кругом, выискивая, где бы сойти на берег. Хорошо защищенного места для стоянки здесь не оказалось: либо оно вообще отсутствовало, либо путь к нему преграждали густые водоросли и рифы. Так как сумерки стали быстро сгущаться, я попросил капитана, пользуясь штилем, подплыть к южной стороне острова настолько близко, насколько он решался. Мы спустили бы лодку, и до наступления полной темноты попытались обследовать берег.
Я снова выбрал себе в спутники Флога и Кена. Сев за весла, мы молча поплыли по спокойной глади моря, пробираясь сквозь заросли коричневых водорослей. Подойдя ближе к берегу и вглядевшись в зеленоватую воду, мы рассмотрели сквозь нее гигантские рифы и валуны, торчавшие из многофутовой глубины. В воде, насколько охватывал глаз, переплетались между собой длинные плети водорослей. Они напоминали огромных змей или тянувшиеся к нам щупальца какого-то гигантского чудовища. Я содрогнулся и перевел взгляд на берег.
