Некоторое время я провел в рубке с Гансом, вторым механиком, который достаивал первую вахту. Это был приятный круглолицый голландец с шепелявым выговором. Мы быстро подружились.
Погода все ухудшалась, и наше суденышко то подскакивало, то прорезало огромные валы, которые теперь непрерывно налетали на катер. Наконец, выпив изрядное количество чашек кофе, я отправился к себе. Мне предоставили верхнюю койку в спальном помещении, как раз напротив маленькой каютки Эриксона.
Внезапно я почувствовал, что кто-то трясет меня.
— Док! Док! Вы спите? — Это был Эриксон.
Я перегнулся с койки, пытаясь разглядеть его в полумраке каюты.
— Всю ночь напролет мы боролись со штормом, — продолжал капитан, увидев, что я проснулся. — Катеру здорово досталось — не думаю, что он еще долго продержится. Что делать? Не лучше ли нам вернуться на Адах? — У него был испуганный вид.
— Минутку, — сказал я. — Сейчас встану.
Спрыгнув с койки, я стал в полумраке одеваться. Эриксон исчез в рубке.
Почему Эриксон спрашивал у меня совета, недоумевал я. Кто из нас капитан? В отношении шторма, он, конечно, прав. Судно швыряло и раскачивало, а через борт летели грязные брызги — волны били по судну, подобно пневматическому молоту, и от их ударов, казалось, сотрясался каждый брус. Я с трудом удерживал равновесие.
В рубке Эриксон тревожно всматривался вперед через мокрое от дождя стекло. За штурвалом стоял первый помощник капитана.
Рыжий — главный механик — тоже был здесь. Снаружи, громко завывая, дул холодный, порывистый ветер, и обильные потоки морской воды и дождя хлестали в рубку. Вокруг нас была непроглядная тьма.
— Который час? — спросил я, стараясь рассмотреть береговые знаки.
— Четыре часа утра, — ответил Эриксон. — Боже мой, ну и шторм! Мы боремся с ним пять часов подряд и не продвинулись ни на дюйм.
— Где мы находимся? — спросил я.
— Миновали мыс Бампи.
Я подошел к карте и зажег лампочку. Мыс Бампи — неровная полоска земли с северной стороны Танаги. Все же мы значительно продвинулись от залива Танага.
— Вот уже несколько часов подряд мы сопротивляемся приливной волне, продолжал Эриксон, — а она напирает и напирает… Да еще боремся с юго-западным ветром. С полуночи катер не продвинулся ни на дюйм. — Он нервничал и не скрывал этого. — Что мы должны делать, по-вашему?
Я был польщен, но озадачен и обеспокоен. Мой опыт службы на флоте ограничивался плаванием на больших крейсерах. Как следовало поступить, учитывая, что мы находимся на крошечном BSP, спрашивал я себя. Единственное, что нам оставалось, это попытаться найти укрытие.
