— Сие значит, что народ кантона Брегген не будет платить за райслауферов[1], — с каким-то глупым высокомерием отвечал глава гильдии лесоторговцев и член консулата кантона Брегген. — Возьмите выкуп с их семей.
— Не будет? — удивленно переспросил кавалер.
— Нет, не будет, — чуть ли не радостно подтвердил Вехнер. — Совет и эти деньги выдал из-за спешки, выдал без одобрения ландсраата[2] кантона, на свой страх и риск.
— Ах вот как! — негромко сказал Волков.
И все, кто знал его, сразу по его тону поняли, что добром это не кончится. И Максимилиан, и ротмистр Рене смотрели на кавалера с опаской. Этот его тон они знали.
«Значит, кантон не хочет выкупать своих наемников? Ну, что ж, тем хуже для наемников и для кантона».
То ли мелочность и жадность этих богатеев из кантона, то ли тон Вехнера, то ли то, что ему не достались все деньги, а может, и все это вместе кавалера разозлило.
— Рене, — негромко позвал он.
— Я тут, кавалер, — откликнулся ротмистр.
— Ваши солдаты еще хотят отомстить горцам за их жесткости?
— Уверен, что желающие найдутся, — сразу ответил Рене
— Что ж, господин Вехнер и кантон Брегген вашим солдатам дают право насладиться местью, — с ледяной улыбкой произнес кавалер. — Максимилиан.
— Да, кавалер.
— Сыча мне сюда.
— Я здесь, экселенц, — тут же отозвался Фриц Ламме.
Он был недалеко и сразу пошел к Волкову:
— Что надобно, экселенц? Порезать солдатишек, за которых эти горные господа не заплатили?
Волков все еще не мог привыкнуть, что его Фриц Ламме вдруг стал чуть шепелявить из-за выбитых зубов и что на крепком некогда теле шуба висит мешком. Кавалер положил руку Сычу на плечо:
— Нет, не так, Фриц, — он говорил так, чтобы все приплывшие с того берега господа слышали, — я хочу, чтобы вся река знала о том, как благороден и великодушен кантон Брегген.
— Ну так кинем их в воду, экселенц, — тут же предложил Сыч.
— Они потонут.
— Привяжем к ним чурки, с чурками они далеко уплывут, — размышлял вслух Фриц Ламме, — да, до самого Хоккенхайма доплывут.
— Вот и отлично, — согласился кавалер, — возьми у ротмистра Рене охотников в помощь и делай.
— Сделаю, экселенц, уж сделаю, я этим собакам горным все припомню.
— Шубу не попорть, — напомнил ему Волков.
— Ни в коем случае, экселенц, ни в коем случае, — обещал Фриц Ламме.
Пока офицеры Волкова считали деньги, а приехавшие господа сверяли список, что у них был, на наличие оставшихся в живых, чтобы не переплатить за умерших, с райслауферами начали расправляться прямо тут же, на берегу.
