— А чего ж ты еще ожидал? — вскинула она удивленно брови. — Чай не веткой стегануло!
Легко подхватив свой мешок, она подошла к кровати.
— Ну-ка… ложись, глянем, что там у тебя…
Тонкие, но неожиданно сильные пальцы, развернули меня к свету.
— А с раной что такое? Чем ее испачкал?
— Это… настойка такая, на вине… чтобы заразу всякую очистить…
— Сам придумал, или подсказал кто?
— Подсказали.
— Угу… не вертись!
— Так больно же!
— Хм, а сказали — солдат…
— Посмотрел бы я на тебя в такой ситуации…
— Не волнуйся, уж точно не хуже тебя справилась бы! А так?
Руки ее прошлись по моему плечу легкими прикосновениями. Сразу стало теплее, боль слегка отступила.
— Легче!
— То-то! Лежи, не мешай…
Она осматривала рану, осторожно прощупывая мое тело своими тонкими пальцами. Нахмурила брови, обнаружив что-то, провела пальцами по груди. Замерла, как будто пытаясь разобрать нечто, слышное ей одной. Кивнула головой.
— Ладно. Еще можно с тобою работать.
— А что, иначе тоже могло быть?
— Да. От смерти я вылечить не могу. От всего остального — можно попытаться.
— Так ты — лекарь, за которым Олерт посылал?
— Олерта я не знаю, а что до всего остального — правда. Посылали за мной. Буду тебя лечить…
Подойдя к двери, она открыла ее и повелительно крикнула. Через несколько минут в комнату вошли двое парней. Они принесли ведро с горячей водой и лохань, от которой поднимался пар.
— Это я сказала им, чтобы кипятком ее ошпарили, — заметив мой удивленный взгляд, сказала девушка.
— Понятно… тебя как зовут-то?
— Тебе зачем?
— Ну… как-то же я должен тебя называть?
— За лечение мне заплатили, если все хорошо пройдет, то ты скоро уснешь и в себя придешь, когда меня уже не будет.
— А если плохо?
— Тогда тебе будет уже не до праздных разговоров…
— Да уж… умеешь ты ободрить пациента…
— Кого?
— Ну… в наших краях так называют больного.
— Да? И чем ты болен?
— Я ранен!
— По своей собственной дурости! Нечего было в драку лезть! Вот что, ребята, — повернулась она к вошедшим парням, — привяжите-ка этого драчуна к лавке. Да покрепче.
Не успев возмутиться, я оказался на лавке, и оба дюжих молодчика привязали меня к ней так крепко, что аж дыхание перехватило.
Девушка между тем сбросила рубаху, оставшись в тонкой безрукавке. А фигурка у нее хороша!
Вымыв тщательно руки, она присела около меня.
— Вышли все! Будете нужны — позову!
Удивительное дело, но оба парня безропотно ее послушались. Она еще раз наклонилась надо мною и принюхалась.
— Хм… не нравится мне этот запах…
