А теперь давайте посмотрим, кто в Мосгорсуде ведет дела ФСБ. Легко установить, что основным судьей по делам ФСБ была судья Марина Комарова. Это она, помимо процесса по делу дипломата Валентина Моисеева, председательствовала на процессах по делам: «Реввоенсовета», экс-генерала КГБ Олега Калугина, «Новой революционной альтернативы», «Трех китов» (контрабанда, в которой замешаны два генерала КГБ — ФСБ Заостровцевы), Аминова о даче взятки генералу ФСБ…
Выходит, что, несмотря на то, что Определением Конституционного суда РФ от 14 июля 1998 г., институт уполномоченных судей был формально отменен, он благополучно продолжает существовать, что легко увидеть на примере судьи Комаровой.
Спецсудьи, находящиеся в особых отношениях с ФСБ, ведут дела возбуждаемые, расследуемые и сопровождаемые данным ведомством. Ответ на вопросы о том, в какой степени можно доверять таким судьям и их решениям и в какой степени они независимы, если оценивать по известным делам,— очевиден. Судьи такого рода всегда на стороне ФСБ. Они практически всегда отклоняют законные требования обвиняемых и защиты и удовлетворяют любые требования обвинения.
Нужно отметить, что, вопреки УПК РФ и другим нормативным документам, процессы, инициированные ФСБ, сопровождают ее сотрудники. Они выполняют мелкие поручения судьи, входят в совещательную комнату, общаются с судьей, даже позволяют себе вмешиваться в отношения адвокатов и подсудимого в ходе судебных заседаний, как это было на первом процессе по делу Игоря Сутягина!
Случаи, когда между ФСБ и отдельными следователями других ведомств возникают противоречия, редки и заканчиваются плачевно для последних.
Примером может служить и «дело» следователя по особо важным делам следственного комитета (СК) при МВД РФ Павла Зайцева, привлеченного к уголовной ответственности фактически за то, что не закрыл глаза на контрабанду, к которой были причастны генерал КГБ в отставке Заостровцев и его сын — нынешний замдиректора ФСБ. Семейные кланы чекистов действуют, а Управление собственной безопасности ФСБ молчит!
Вообще, занятная особенность просматривается во многих делах, связанных с обвинениями в шпионаже или разглашении государственной тайны: работают семейные команды: Плотников-папа — прокурор, сын — следователь; Растворов-папа — начальник следственного изолятора ФСБ, сын — следователь ФСБ; мама судит «шпионов», а дочь работает в ФСБ.
Все это совершенно очевидно, также как давно не тайна, что снова, как и во времена СССР, вся страна опутана сетью «кураторов» ФСБ. Они есть везде, практически в каждой организации, а уж в таких структурах как МИД, вузы, крупные предприятия, суды и пр., дело поставлено на широкую ногу. Есть, например, специальное подразделение ФСБ, работающее с МИДом, есть группа кураторов, есть обычные стукачи и есть сотрудники ФСБ, работающие в штате МИДа «обыкновенными» дипломатами.
