— Калигула, тут по обоим сторонам каменистые стены, если ты не заметил, — я напомнил ему, каким тернистым маршрутом мы движемся. — Но я тебя понял и заверяю, как только найдём пологий выход, так сразу и сменим направление движения. Идёт?
— Конечно, барин, Феликс-Хозяин, — он сразу согласился. — Но ежели чево, вы токма намекните, — Калигула поправил ушанку и снова занялся одухотворённым созерцанием единообразия окружения.
— Обязательно, Калигула, как только оно стрясётся, так я сразу тебя и озадачу, — я заверил его, вдруг подумав, а что это его «ежели чево» означать может.
Вот по такому пути, по дну ущелья или разлома, мы с Братаном и компанией продвигаемся в сторону Великих Хребтов.
Мои магические опричники крутятся неподалёку. Естественно, кроме Калигулы, решившего не кататься с Чукчей на Вжике, а смиренно посидеть на макушке, меж ушей боевого коня.
Дедушка Элементаль обыденно радовался, отдыхая от работ по возведению всякой оборонительной всячины. Да и от стройки, полным ходом идущей в Ставрополе на моих землях правобережья за Волгой от города.
Кстати, элементаль стал вполне себе осязаемым, и на постоянной основе, после известного случая в магическом коллайдере под стенами Одинокого Бастиона. Правда ещё в том заключается, что все способности у него сохранились.
Например такие, как управление своим размером, затем исчезание, при первом подозрении на раскрытие и резкое перемещение туда, куда он сам пожелает.
Ну, а что я хотел от божественной личности? Я даже до конца не подозреваю, что есть в его магическом арсенале.
Тут я ещё кое-что вспомнил и обратил внимание на свои запястья, уделив внимание краешкам наручей, вручённых мне Сивым и Барри. О их свойствах я, вообще, ничего толком не знаю, кроме того, что они удобные и практически сливаются с моими предплечьями. Словно вторая кожа, просто чуть-чуть грубее.
И у кого можно поинтересоваться-то насчёт них? Ума не приложу. Может в кризисной обстановке их свойства проявятся…
Я поправил свой карабин, поудобнее разместив оружие на согнутой в локте руке. Причина моего беспокойства, как и подготовки к вероятному боестолкновению, вполне себе очевидна. Ведь, как только мы оказались под мглой, перейдя через её наземную границу, случилось чего-то, что я смело отношу к разряду странного.
Ветер незаметно утих, снег перестал припорашивать землю и нас, да и вообще. Солнышка только не хватает на небе, чтобы назвать его ясным и обозначить день светлым. Сам по себе настораживает такой вот расклад, с кардинальным изменением с природой окружения. Вот было ненастье, и бац, его уже нет.
