А еще обнаружилась старенькая алхимическая печь.
Набор тиглей.
Формы.
Глина и даже молды из лунного железа, которые заросли пылью, но сохранности не утратили. И пусть схемы на них давным-давно устарели, но я же могла их переделать.
При толике старания.
Старания мне хватало, да и заняться на Ольсе, честно говоря, было больше нечем. За первый год я заработала больше тысячи крон, которым нашлось место в старом матросском сундуке. Часть я хотела потратить на материалы, но сала лишь махнул рукой, велев:
— Пиши чего надобно. И не стесняйся.
В башне, которую я обжила и приспособила под собственные нужды, сала Терес явно ощущал себя неудобно. А я…
— Если мне не для амулетов? Просто…
Оставленная тема не давала покоя. Конечно, сомневаюсь, что мне удастся создать полноценного голема в подобных условиях, но… кто мешает попробовать?
— И просто пиши… — он дернул себя за бороду и ворчливо заметил:
— А… я не думаю, что… получится достать… но если…
Все же лунного железа понадобится с полторы сотни гран по самым скромным подсчетам, и камней, пусть искусственных, но высокого уровня огранки…
Платины.
А главное, гран триста алюминия, который не так просто приобрести.
Сала Терес усмехнулся, одарив меня снисходительным взглядом.
— Ты не думай, — сказал он. — Ты пиши.
Я и написала.
А он доставил. И бросил только:
— Главное, всякими глупостями не увлекайся, а то ж за смертоубийство королевские псы крепко ярятся…
Совершить убийство я не планировала.
Я просто хотела работать.
Вельма устроилась на столе.
Она подвинула папки и массивное пресс-папье, сделанное из серого гранита. Повертела самописное перо, прежде чем отправить в ящик к другим таким перьям. Подняла крышку серебряной чернильницы и явно задумалась, стоит ли сунуть внутрь палец.
— Прекрати, — попросил Кирис.
Вельма лишь качнула ногой.
Донельзя изящной ногой в шелковом чулочке с идеально ровным швом. Светлая юбка задралась, демонстрируя край подвязки.
Черной.
Кружевной.
Кирис старательно не смотрел ни на ногу, ни на подвязку, чем изрядно забавлял Вельму. И она не давала себе труда скрывать, что ей смешно его провинциальное смущение.
— Ты такой милый, когда дуешься.
Вельма наклонилась и потрепала по макушке.
— Пожалуйста, прекрати, — злиться на нее не получалось.
Совершенно.
Кирис хотел. Он старательно копил в себе раздражение, благо поводов для него хватало, но оно все равно испарялось, стоило Вельме улыбнуться. Вот так легко, светло, солнечно. Она оперлась на руки и запрокинула голову, зажмурилась, подставляя лицо солнечным лучам.
