Лэнгфорд не знал, почему он пришел. Возможно, из простого любопытства. Из смутного ощущения того, что слишком многие люди получают наказания, значительно более суровые, нежели совершенные ими преступления. И он последовал за сэром Джеймсом в тюрьму и увидел тех мальчишек, которые, как ему объяснили, были карманниками. Один из них украл пять пенсов.
Во сне, правда, не было сэра Джеймса. Но присутствовал Страттон. И внезапно они оказались с ним вдвоем в той камере, но в ней почему-то находились не мальчишки, а женщины. Старухи, девушки… Все были очень бедные, некоторые – больные. Одна за другой они подходили к двери камеры и смотрели на него.
Одна из пожилых женщин поманила его пальцем, пригласив заглянуть в глубь камеры. Он все еще чувствовал ее запах, а воняла она омерзительно. Он взглянул туда, куда она указывала. И там, рядом с противоположной стеной, бледная в скупых лучах света и полностью обнаженная, стояла мисс Уэверли.
Он попытался восстановить в памяти ее образ, но, как в большинстве снов, он распался на множество осколков. Некоторые из них быстро исчезали, другие еще оставались, но единственное, что он отчетливо видел, была та старая карга, что манила его пальцем.
Он попытался стряхнуть сон. Это всего лишь отражение действительности, в которую он был погружен в последнее время, предположил Габриэль. Теперь к нему в снах являются тюрьмы, а не изысканные удовольствия, а единственная обнаженная женщина, приснившаяся ему, находилась за решеткой и была совершенно недостижима.
Он повернулся на спину и снова задремал. Последнее, о чем Габриэль успел подумать, было то, что завтра он снимет дом к северу от Ганновер-сквер.
Но что-то мешало ему заснуть. И на сей раз не сновидение. Какой-то шум. Дыхание. Чье-то присутствие.
Давление на матрац разбудило его. Над ним нависло чье-то лицо. Женское лицо. Женщина поцеловала его.
Он мгновенно понял, кто это. В восторге он отозвался на ее поцелуй, затем обнял.
Она была полностью обнаженной. Она появилась и сбросила с себя одежду без единого звука. Прежде чем желание вытеснило в нем все мысли, он успел задаться вопросом, как ей удалось такое.
– Еще одна ночная встреча, – произнес он между поцелуями, лаская ее тело. – Но когда-нибудь я обязательно увижу тебя при полном свете дня.
– Возможно, когда-нибудь увидишь, – прошептала она.
– На тебе нет одежды, и ты сама пришла в мою постель… Стало быть, на сегодняшнюю ночь я освобожден от каких-либо неудобных обещаний.
