Ислам говорит с улыбкой:
— Похоже на какие-то психологические тесты. Словно, знаешь, ты спрашиваешь, что я больше любил, яблоки или орехи, а сама проверяешь, упорный ли я человек или нет. Умею ли я добиваться цели, «разгрызать орешки». И всё такое.
— Звучит очень по-дурацки, — серьёзно отвечает Катя. — Мне просто интересно, что тебе нравится. Ненавижу подтексты.
— Ладно, ладно, извини.
Ислам выставляет перед собой руки и тут же начинает злиться на себя. Чуть что, сразу лезет извиняться. Ну куда это годится?
Но она не слушает. Откопала в себе очередную головоломку и бросилась её разгадывать.
— Или всё-таки люблю… нет, я обожаю подтексты. Когда между строчек что-то ещё написано, это ведь втройне занятно. Правда? Пожалуй, я не люблю такие явные подтексты. Жуткая фальшь в действительности.
Растерянно смеётся, глядя на Ислама снизу вверх. Напоминает почему-то раскраску, которую раскрасили не теми цветами.
Ислам вздыхает. Она не только для него такая вся загадка. Но и для себя.
— Я люблю танцевать, — рассказывает она. — Обожаю. Даже не так… как бы тебе попонятнее сказать… танцы — это вся моя жизнь. Танцами можно сказать всё, выразить любые эмоции, донести до зрителя то, что не всегда можешь донести словами. Слова вообще довольно дурацкая вещь. Кто их только придумал?.. А вот танцами можно всё.
— Это ты так думаешь, — говорит Хасанов. — Потому что этим занимаешься. Для меня танцы — тёмный лес. Если бы кто-то хотел до меня что-то донести танцами, я бы ни фига не понял. Я вот, например, уверен, что смогу донести что угодно до человека жестами, когда вокруг шумно: играет музыка, все орут и за спиной над тобой нависает босс. Смогу рассказать, сколько стоит коктейль и как пройти к туалету. И то ни черта не понимают.
— Это не то, — говорит сердито. — Ты не понимаешь.
Ну вот. Обиделась. Ислам обругал себя последними словами. Сколько раз зарекался спорить с девушкой — всё равно что-нибудь, да проскочит. Да и прозвучало это, скорее всего, довольно глупо.
— Извини.
Разглядывает вялые листья на ветке тополя. Заключает один между пальцами, он хрустит и ломается, словно песочное печенье.
— Просто ты не понимаешь очевидные вещи.
— Да, — покорно соглашается Ислам, — пожалуй, не понимаю.
— У тебя есть что-нибудь, чего ты бы хотел в жизни добиться? — спрашивает она после долгого молчания.
Ислам дёргает плечами. Есть что-то, ещё не сформировавшееся до конца в голове, но что это и как облечь это в слова?..
