Правда, на старшего сына, Валиджана, она не могла пожаловаться: он нашел свое место в жизни и любил мать преданной сыновьей любовью. Ее только огорчало, что он не разделял ее слез и боли, и хоть и носил брату передачи, но не пытался вызволить его из тюрьмы. А матери строго внушал:
— Скажите спасибо — еще легко отделался! Пожалели его по молодости. Не то бы…
Халнисе-хола казалось, что Валиджан несправедлив к брату. Как можно быть таким черствым?
Боль немного утихала, когда Халнису-хола навещала ее старшая сестра, Джахан-буви. Приходила она издалека и долго не могла отдышаться. Зато уж потом давала волю языку. Дом словно оживал с ее приходом, собирались соседки, делились последними новостями, судили-рядили о том, о сем… Джахан-буви засиживалась у сестры допоздна. Проводив соседок, они тихо беседовали во дворе, при лунном свете, наслаждаясь вечерней прохладой. И на сердце у Халнисы-хола теплело. Недаром говорят, что задушевная беседа исцеляет сердечные раны!
…О чем только не передумала Халниса-хола, сидя у арыка, устремив невидящий взгляд на дувал…
Но вот мысли ее вернулись в сегодняшний день, она снова вспомнила, каким бледным, растерзанным вбежал во двор Алиджан, и сердце сжалось в тревожном предчувствии, все тело ослабело, обмякло… Прибежал, ускакал, ни слова не говоря! Ох, не к добру все это… Перед глазами возникло кровавое пятно на его рубашке, оно начало увеличиваться, все расплывалось, расплывалось, пока не сделалось размером с большой поднос, заслонив собой весь мир. У Халнисы-хола потемнело в глазах, все вокруг словно погрузилось в непроглядный мрак… И почему-то вдруг вспомнилось, как давным-давно, когда она была еще молодой, сосед, чапани,[27] по имени Ахмед-Дажжал[28] — вот уж поистине сатана! — проиграл в ошик жену и, примчавшись домой, прирезал ее — чтоб никому не досталась. На шум сбежалась чуть не вся махалля, и Халниса своими глазами видела, как по двору раскатился окровавленный жемчуг с разорванных бус убитой…
Халниса-хола невольно приложила ладонь к пылавшему лбу.
Ох, сынок, забота моя, тревога моя!..
Алиджану шел двадцатый год, впору уж своей семьей обзавестись, а он все не у дел… Его сверстники работают, стали надежной опорой своим родителям. А этот бьет баклуши. Да бог с ним — хоть бы только вел себя посмирнее! Так нет. Того и гляди выкинет какой-нибудь фокус. Когда Халниса-хола думала об этом — будто острая колючка вонзалась ей в сердце. И она принималась мысленно упрекать своего нынешнего мужа, отчима Алиджана, Буриходжу. Это он во всем виноват! С детства вдалбливал Алиджану: дескать, главное — соблюдать законы шариата, а все остальное — суета сует и всяческая суета… Все старался сделать из пасынка правоверного мусульманина. А выпестовал лоботряса! Да пропади они пропадом, все его поучения! Все равно ведь его слова, как горох, отскакивали от Алиджана. Зато парень хорошо усвоил, что все — суета сует: труд, ученье. Вот и получилось: Алиджан с грехом пополам окончил школу и до сих пор слоняется без дела.
