Абстрактное «потом» оставалось прекрасным далеко, а реальное «сейчас» оставалось категорически против любых активностей.
В итоге юноша окончательно поднялся с кровати лишь в 9, через час после начала первой пары. И то – разбудил друг своим звонком. Тот без объяснения причин заявил, что нужно «все бросить и бежать в универ прямо сейчас». Почему, интересно? Да, это была «Технология бумаги» – предмет, где важна посещаемость. Ну и что с того? Четвертый курс – не время суетиться. Тем более что сегодня зачет и принимать его будут группами. Дело наверняка затянется до обеда включительно.
Не особо торопясь следовать совету друга и бежать со всех ног, Максим все же направился в сторону вуза. Поглядывая на свои новые желтые кроссовки (или, как он их сам называл, «лимоны»), он зашагал по городу вальяжной походкой, что подходила скорее прогулкам по Лазурному Берегу. На светофоре занялся любимым делом – разглядыванием машин. Вот эту я бы купил для поездок за город. А эта бы пригодилась девчонок катать. О, «крузак», ну тут просто закидывай друзей – и вперед, подальше из города. Эх, настанет же когда-нибудь мое время, куплю тачку, какую захочу! Пока же хватало только на кофе. Заглянул в ближайший фастфуд, чтобы взять с собой «гранд капучино».
Стоя в очереди, он думал о том, как много в мире несоответствий, которые никто не замечает. Вот сейчас, к примеру, у кассира на футболке было написано «Улыбнись!)». При этом на его лице, казалось, отразилась вся мировая скорбь. Сам Максим тоже был соткан из противоречий. Одно из них – хорошие оценки при плохой учебе. Он не был зубрилой или просто одаренным в плане освоения наук. Но природное обаяние вкупе с некоторой житейской мудростью и минимальным набором знаний почти всегда давали нужный результат. Другими словами, Макс никогда не отличался высокими отметками, но, с другой стороны, прошел все четыре курса своего пермского политеха без заметных «фейлов». К апрелю месяцу, когда на носу висели госэкзамены, он, в общем и целом, считался среди преподавателей «ровным» студентом. Чего нельзя было сказать о его лучшем друге Викторе, или, как его все называли, Витяне, который, казалось, все время балансировал на грани отчисления.
Виктор ждал у главного входа в институт. Массивное здание вуза внушало уважение и страх лишь первые пару лет. После осмелевшие студенты начинали позволять себе вольности. Курение в паре метров от проходной – одна из них. Витяня подымить любил. Рано полысевший, в свои 22 года он остался почти без шевелюры, что, как казалось, никак его не волновало. Немного полноватый, он нервно затягивался, непрестанно поглядывая на свои «ролексы», купленные пару недель назад примерно за 100 долларов.
