— Сертификат получите в сто двадцатом кабинете, — кажется, профессор обиделся и сразу потерял интерес к посетителям. Но графу он учтиво кивнул на прощание.
В коридоре, практически пустом по завершению рабочего дня, Валуев тяжело выдохнул:
— Честно скажу — ошеломлен. Хотелось до последнего момента верить, что ты, Никита, блефуешь с неясной для меня целью. Но теперь, когда твоя правда подтверждена, я не представляю, как быть дальше.
Они медленно пошли по ковровой дорожке, изредка кидая взгляды на двери, ища кабинет номер сто двадцать. Для этого пришлось перейти в другую рекреацию, заодно спросив у местного молодого клерка, где находится комната с выдачей сертификатов.
— Почему для вас блеф стал бы лучшим выходом? — поинтересовался Никита.
— Потому-что так легче вписаться в общество, даже изрядно наврав, — поучал Валуев. — Любой дворянин поверит тебе, когда ты уверенно заявишь, что являешься внебрачным сыном боярина Анциферова. Ну, не повезло в жизни, оставили без состояния… Но когда ты заявляешься из чужой реальности, едва ли не похожей на нашу, и пытаешься наложить кальку на события — все идет наперекосяк. Что мы будем делать, господин Назаров?
Никита не знал ответа. Он молча зашел в назначенный кабинет, получил там свежеотпечатанный сертификат, в котором закреплялись его дворянские права в качестве наследника рода Назаровых, попрощался с улыбчивой девушкой, сидевшей на раздаче документов, и аккуратно прикрыл дверь.
Валуев ждал. Пока Никита находился в кабинете, его мозг решал множество задач, большая часть которых сводилась к одному ответу. Держать Назарова при своей семье очень опасно. Для безопасности придется сдать его лично Великому князю. Подставлять парня под «осовцев» для Валуева равносильно предательству. Граф впервые столкнулся с чем-то сверхординарным, неподвластным его пониманию. Каким образом у мальчишки совпали генетические маркеры «тех» Назаровых и «этих»?
— Соловкин умеет держать язык за зубами? — спросил Никита, когда они вышли на улицу, сдав пропуск администратору.
— Он не совладает со своими эмоциями и обязательно поделится с друзьями и коллегами, — поморщился Валуев. — А большинство его друзей имеют связи с Магической Палатой. Соловкин сам по себе карьерист, и опасность его длинного языка не стоит преуменьшать.
Татарин, ожидавший хозяина возле машины, распахнул перед ним дверь, проигнорировав Никиту. Дескать, хоть ты и гость, но я о тебе ничего не знаю. Сам за собой ухаживай.
