Зато лучше всего с грамотностью обстояло, как ни странно, у индейцев: например, до войны на территории чероки действовало тридцать общественных школ, при этом, если исключить черных рабов, на этой территории проживало примерно 18 тысяч человек. И, замечу, только чтением и письмом, будь то на языке чероки или английском, обучение у индейцев не ограничивалось: в семинарии неподалеку от Тахлеки, столицы земель чероки, изучались греческий, латинский, немецкий и французский языки, химия, ботаника, зоология, геология и астрология, география, история, политическая экономия и философия. Преподавателей приглашали из Йельского университета. Разумеется, такой уровень образования давался не в каждой индейской школе; у чикасо, не мудрствуя лукаво, в основном предпочитали давать школьникам прикладные знания, пригодные для ведения сельского хозяйства. Однако незадолго до войны на индейских землях начался экономический кризис, правительство США задерживало выплаты, и часть школ пришлось закрыть. В войну же закрылись все школы. Школу в Форт-Кофе, которая находилась недалеко от Форт-Смита, отдали под казармы, а потом она сгорела во время военных действий. В Академии Армстронга (на Западе слово «академия» означает не совсем то, что в русском языке), расположенной неподалеку от Ред-ривер, сейчас обосновалось правительство нации чокто. В общем, всю работу по образованию среди индейцев придется разворачивать заново.
Мой доклад сенсацией конференции не стал. Особо в футурологию я вдаваться не стал, просто обратил внимание присутствующих на поступь технического прогресса, и подчеркнул, что даже простому рабочему понадобятся некоторые технические и научные познания для работы на новейших машинах и оборудовании. Когда я сказал, что довольно скоро в конторах все делопроизводство будет вестись не записями от руки, а с помощью пишущих машинок, меня недоверчиво спросили: «Это что же, в каждой конторе будет своя типография?».
— Нет, — ответил я и показал размеры пишмашинки: – вот такая машина будет стоять на столе, и специально обученная барышня будет печатать текст писем и прочих документов.
— Барышня? А не мужчина-клерк? Женщина справится с машиной?
— А там большой физической силы и не надо, — ответил я. — На рояле ведь женщины играют? Ну так пишущая машинка не сложнее рояля.
Под конец меня со смехом спросили, не предвижу ли я появление механических учителей, я ответил, что не в ближайшую сотню лет, и покинул место докладчика. В комнате было тесно, и когда программа дня закончилась, я с удовольствием вышел на довольно свежий воздух.
