– Ну, кроме того, что вы с медведем решили поиграть в догонялки, я ничего и не понял, – наконец ответил он. – Я надеялся, что это ты мне объяснишь, как умудрился довести белого медведя до белого каления!
Я недоверчиво потряс головой.
– Ты что, тоже думаешь, что из-за меня…
– Расслабься, – сказал Эдвин, снова улыбаясь. – Шучу. Я слышал, как Острый соус наехал на тебя после. Прямо бесит.
– Ага, – согласился я. – Хотя потом он всё же спросил, как я себя чувствую.
– Да просто прикрывал собственную задницу, – предположил Эдвин. – Чтобы защитить дутый авторитет ПУКов.
– Но как тебе удалось одним взглядом заставить медведя остановиться и отступить?
Эдвин пожал плечами.
– Не знаю, наверное, транквилизаторы вовремя подействовали, – ответил он. – Я знал, что надо что-то сделать. Не мог же я просто стоять и смотреть, как белый медведь вместо рыбы проглотит моего лучшего друга. Я же видел, что ты напуган, но уверен, что стоять и наблюдать, как съедят тебя, было бы гораздо больнее, чем быть съеденным самому.
– Ты сегодня спас мне жизнь, – сказал я. – Дважды.
– Может, и так, – ответил Эдвин.
– Я серьёзно, – перебил я его, – ты сам мог погибнуть! Почти наверняка. И мы оба превратились бы в большую кучку медвежьего навоза.
– Фу… Грег, – сказал Эдвин.
Престарелая дама, сидевшая рядом с нами, гневно посмотрела на меня и отодвинулась подальше от нас. Обычное дело. Чем дольше мы общаемся, тем сквернее становятся наши шутки. Мы всегда смеёмся над тем, в чём другие не видят абсолютно ничего смешного.
– Короче, – сказал я шёпотом, – спасибо!
– Брось. Зачем ещё нужны друзья? – отмахнулся Эдвин. – Как раз для того, чтобы не дать превратить товарищей в медвежьи какашки.
Последнюю фразу он сказал намеренно громче, отчего женщина снова пришла в негодование.
Я старался не хихикать.
– Повезло нам, что медведь вовремя сдристнул, – сказал я.
– Ага, хорошо, что пронесло нас, а не его, – согласился Эдвин.
Теперь мы хохотали в голос, а пожилая дама была вне себя от невоспитанности современной молодёжи.
– Да уж, очень мишуточная ситуация, – добавил я.
Мы постарались выдавить из себя хоть смешинку, но ничего не вышло. Этим наши баттлы и заканчивались. Чей-нибудь каламбур оказывался таким несмешным, что даже притворяться не получалось.
– То есть ты вообще не понимаешь, с чего это медведь так на тебя взъелся? – спросил Эдвин через пару секунд. – Может, ты опять бекон по карманам заныкал?[2]
Я покачал головой, но всё же улыбнулся.
