Задумался Фатех-хан. Не было в его душе страха, а только грустно и больно было ему идти на смерть одному.
Глядя на мужа, заплакала Биби Рабийя и тихо спросила:
— Ты храбро сражался, о возлюбленный. Может быть, теперь не идти в этот раз?
Не ответил ей Фатех-хан, надел свои доспехи, попрощался с женой, сел на коня и пошел на последний бой.
Два дня и две ночи бился с врагами Фатех-хан. Тяжело ему было — один среди врагов, без брата, без друзей.
И громко крикнул тогда Фатех-хан:
О хан Аслам, отец родной,
Я вышел на последний бой,
Умру, но чести не отдам.
Отец, ты слышишь голос мой?
Мечи сшибаются, звеня,
Разрублена на мне броня,—
Отец, ты слышишь крик прощальный?
За все, за все прости меня!
Но далеко был Аслам-хан, и не услышал он голоса сына.
А Биби Рабийя два дни и две ночи стояла у ворот замка и все ждала, не покажется ли вдали любимый. И, обратя свои мольбы к всевышнему, она дала зарок:
— Если конь привезет любимого, я надену ему на шею гирлянду из голубых гвоздик!
Велика же была ее радость, когда на исходе второго дня она увидела Фатех-хана на его добром коне.
С криком радости бросилась Биби Рабийя к мужу, надела его коню на шею гирлянду из гвоздик. Радостная и счастливая, дала она мужу еды и уложила его на палянг.
А наутро снова пошел в бой Фатех-хан. Врагов еще больше, чем вчера, а сил у героя меньше. Начал он ослабевать.
К вечеру много тяжких ран нанесли враги Фатех-хану. Но он по-прежнему храбро сражался, не подавая и вида, как он страдает.
И снова спустилась на землю ночь, и поехал он домой, еле держится б седле. Но по-прежнему взгляд его пронизывал темноту, а руки крепко сжимали меч.
Кинулась навстречу мужу Биби Рабийя. Улыбнулся Фатех-хан, слез с лошади, сделал несколько шагов и упал, истекая кровью…
Через несколько дней пришел во дворец Фатех-хана Шамсуддин и увидел только вдов да сирот. Все воины, набальзамированные Биби Рабийей, лежали словно живые на своих палянгах с оружием в руках.
Задумчивый ходил Шамсуддин, глядя на прекрасные лица мертвых воинов. А когда он увидел Фатех-хана, на глаза его навернулись слезы.
И тихо прошептал Шамсуддин:
Ты, словно лев, погиб от тяжких ран.
Могучий воин, славный Фатех-хан.
О, если бы ты жил, весь край цветущий
Тебе в награду был бы мною дан.
Но ты и в смерти грозен, как живой,
И страшно мне стоять тред тобой!
Возьми же земли, политые кровью
Твоих друзей, и мирно спи, герой.
Вздрогнул Шамсуддин, повернулся и пошел из дворца.
У ворот попрощался он с Биби Рабийей и сказал ей:
