Загоревшаяся на его лице улыбка напоминала кадр из фильма, и сердце Софи забилось, словно сумасшедшее.
— Это ты? — спросил он, указывая на фотографию.
Софи кивнула, чувствуя, что не может шевелить языком. Ему, вероятно, было пятнадцать, и, безусловно, он был самым симпатичным мальчиком, которого она когда-либо видела. Почему он заговорил с ней?
— Я думаю, да, — он искоса посмотрел на фотографию, затем снова на нее. — Я не понимал, что твои глаза карие.
— Мм… да, — произнесла она, не зная, что сказать. — Почему?
Он пожал плечами.
— Без причин.
Что-то в разговоре чувствовалось не так, но она не могла понять, что это было. И она не могла распознать его акцент. Какой-то вид британского, но все-таки другой. Более четкий? Он обеспокоил ее… но она не знала почему.
— Ты из этого класса? — спросила она, желая забрать свои слова обратно, как только они слетели с губ. Конечно же, он не из ее класса. Она никогда его раньше не видела. Она не имела привычки болтать с мальчиками, особенно с милыми мальчиками, и это делало ее разум немного сентиментальным.
Идеальная улыбка вернулась, когда он заговорил:
— Нет.
Затем он указал на неуклюжий зеленоватый рисунок, перед которым они стояли. Альбертозавр, во всей своей гигантской славе огромной рептилии.
— Скажи-ка мне кое-что. Ты, правда, думаешь, что они выглядели именно так? Немного абсурдно, не так ли?
— Не совсем так, — сказала Софи, пытаясь разглядеть то, что он увидел. Существо было похоже на небольшого ти-рекса: большой рот, острые зубы, смехотворно короткие лапы. Ей это казалось подходящим.
— Почему? По-твоему они выглядели иначе?
Он рассмеялся.
— Забудь. Я позволю тебе вернуться на занятия. Был рад знакомству, Софи.
Он развернулся, чтобы уйти как раз в тот момент, когда две группы детсадовцев решили посетить выставку окаменелостей. Давящих волн кричащих голосов было достаточно, чтобы Софи отступила. Но их мысленные голоса были из совсем других пределов боли.
Мысли детей причиняли острую боль, пронзая разум иглами… и этого всего было так много, словно разъяренный дикобраз атаковал ее. Софи закрыла глаза в тот момент, когда руки потянулись к голове, потирали виски для облегчения режущей головной боли. Затем она вспомнила, что не одна.
Она осмотрелась, проверяя, заметил ли кто-то ее реакцию, и встретилась глазами с тем парнем. Его руки покоились на лбу, а его лицо имело то же страдальческое выражение, которое, как она думала, было у нее всего несколько секунд назад.
