Он нахмурился и щелкнул пальцами, сверкнув фиолетовым шаром вокруг ее лица.
— Что за головная боль?
— Понятия не имею. Нормальная? Я проснулась с ней, и она вроде как все еще там. Пульсирующая боль в глазах.
Он нахмурился еще сильнее.
— Все в порядке? — спросила Эделайн.
— Да, — медленно произнес Элвин, меняя цвет с пурпурного на розовый. — Вот этого я и не понимаю. Обычно я вижу головные боли. Они светятся там, где сосредоточена боль. Но… — Он пробовал зеленый, красный, желтый, оранжевый и синий свет, качая головой после каждого. — Ничего. И я знаю, что ты не выдумываешь, Софи.
Как бы ей этого хотелось.
Это было бы намного менее болезненным.
Но это заставило ее задуматься…
— Что ты видишь, когда смотришь на мою руку? — спросила она. — Перелом.
— Надеюсь, это вопрос с подвохом, потому что я ничего не вижу, — сказал Элвин, дождавшись, пока он пройдется по ней всеми цветами спектра. — Что ж… я вижу разрывы и все остальные повреждения, до которых мне еще нужно добраться. Но нервы все еще выглядят притупленными от лекарства. Почему? Больно?
Она думала об отрицании.
Но рука ее убивала.
И какой в этом смысл?
— У меня такое чувство, будто что-то вонзилось мне в пальцы, — призналась она. — Я тоже с этим проснулась.
И спала с этим… но эту часть девушка решила опустить.
— Что это значит? — спросила Эделайн, когда Элвин снова прошелся спектром.
— Ну… во-первых, это значит, что нам нужно дать Софи еще обезболивающее, — сказал он, выуживая из сумки бледный эликсир и протягивая его.
Эделайн пришлось помочь снять крышку, потому что иметь только одну руку было невыносимо раздражающе… особенно потому, что это осталась левая рука. Но оно того стоило, когда терпкий эликсир заструился по венам, притупляя пульсацию в пальцах.
— Лучше? — спросил Элвин, прикладывая ко лбу Софи прохладную серебряную ткань.
— Намного лучше, — выдохнула она, когда головная боль утихла. — Спасибо.
— Для этого я здесь. Жаль, что ты не сказала мне раньше, что тебе больно.
— Прости. Думаю, я привыкла, что ты знаешь, что мне нужно, и мне даже не нужно просить об этом.
— Я тоже, — пробормотал Элвин, щелкнув пальцами и снова блеснув разноцветными шарами вокруг ее головы и руки.
— Как сейчас? — спросила Эделайн.
Элвин выдохнул.
— Нет. И я действительно не понимаю. Это оба места, где мой свет по какой-то причине немного мутноват, так что это может объяснить почему… но я все еще вижу достаточно, чтобы заметить, как что-то мерцает, когда лекарство делает свою работу.
