— С ума сошел? — я бросила на него гневный взгляд. — Давай отойдем куда-нибудь…
— Там такое было… — поддакнула Аннети, но я тоже взглядом предупредила ее порыв.
Мы прошли во внутренний дворик, где стояло несколько беседок для отдыха, нашли свободную и разместились там.
— В общем, вечеринка для меня прошла ужасно, — стала рассказывать я быстро и кратко. — Джулианы с Тайлером там вначале не было, и, кажется, меня пригласил туда Шин, чтобы отомстить. Он… хотел унизить меня и почти этого добился, но, хвала Алвею, вернулись Тайлер и Джулиана и выручили меня.
— Что с тобой сделал Шин? — нахмурился Роб. — Опять использовал свою магию?
— Да, — ответила я, не уточняя, правда, какого именно рода. И кузине, которая снова уже открыла было рот, чтобы поведать подробности моих злоключений, не дала ничего сказать, предупредительно наступив ей на ногу. Нет, не хочу, чтобы Роб знал все. Пусть думает, что это опять был голод, а не похоть.
— А под шарфом что? — вспомнил Роб.
Я, немного помявшись, все же оголила шею:
— Вот.
При виде ожерелья глаза друга вмиг потемнели, он стиснул челюсть и спросил с затаенной угрозой:
— Кто это сделал?
— Ты знаешь, что это? — я сразу подобралась.
— А ты нет? — он не отрывал взгляд от моей шеи.
— Нет, — мне стало тревожно от такой бурной реакции друга. — Что это такое, Роб?
— Знак принадлежности одному из Семерки, — он продолжал цедить слова.
— Какой принадлежности? — я уже ничего не понимала, так странно все это звучало. Еще и реакция Роба пугающая… Да и у Джулианы вчера было похожая.
— У членов Элитной Семерки есть древнее право приблизить к себе одного из студентов с помощью вот такой метки, — начал объяснять Роб. — Многими это воспринимается как привилегия, осознание своей особенности, приближенности к Элите, некоторые студенты даже добровольно на это шли, но по своей сути это обыкновенное рабство на время учебы, поскольку обратной стороной такой привилегии является полная зависимость от того, кто тебе ее дал. Правда, в последние десятилетия этим правом редко кто пользуется, все же нравы общества меняются… И я даже подумать не мог, что кто-то из нашей теперешней Семерки на такое способен. Я бы, будь в ней, никогда бы не воспользовался этим правом.
— То есть… — мой голос охрип от волнения, а глаза налились слезами. — Это не ожерелье, а ошейник? — я схватилась за него и с отчаянием потянула, желая содрать с себя, но только поцарапала пальцы. — Как вообще такое может быть?.. Как…
