— Зачем? — спросила я с недоверием.
— Чтобы вас с Ликой напугать… — она всхлипнула.
— А зачем нас пугать? — я совсем растерялась. — Ты понимаешь, что так не шутят? Это серьезные вещи… Мы ведь действительно перепугались за тебя, понимаешь?
— Прости, Танечка… Я больше так не буду… Но мама просила…
Но договорить она не успела: пришла медсестра за анализом.
— Нет, — захныкала Соня. — Я здоровая… Честно-честно!
— А вот сейчас и проверим, здоровая ты или нет, — сказала медсестра. — Давай пальчик…
Соня с мольбой посмотрела на меня, но я лишь покачала головой:
— Анализ все равно придется сделать… Хочешь, я посижу с тобой?
В этот момент в дверь заглянул Акулов:
— Таня, вы здесь? Наконец я вас нашел…
— Никита! — закричала сразу Соня. — Спаси меня! Я уже здоровая!
— Что случилось? — спросил тот. — Что за слезы?
— Ребенок уверяет, что ей уже ничего не болит и не хочет сдавать анализ, — заявила медсестра. — Так, взрослые, решите уже как-нибудь этот вопрос. Делаем анализ или отказываетесь? Меня другие пациенты ждут.
Но тут, к счастью, подоспела и сама Полина, влетела вихрем и кинулась к дочке:
— Где болит, принцесса?
— Идемте, — позвал меня Акулов. — Выйдем в коридор. Нас уже здесь слишком много.
— Спасибо вам, Таня, — сказал он уже снаружи.
— Да не за что, — отмахнулась я. — Ребенок ведь…
— Ну как же… За то, что сориентировались, не растерялись. Скорую вызвали и были с Соней все это время, — он смотрел на меня из-подо лба и будто виновато.
— Да все в порядке, Никита Романович… — с усмешкой вздохнула я. — Тем более Соня была под моей ответственностью… Да и как поступить иначе?
— Вообще-то я поручил Соню Лике… Но, уже понятно, что вы оказались более ответственной.
— Давайте не будем сравнивать нас с Ликой хотя бы в этой ситуации, Никита Романович, — попросила я. — Это внештатная и не рабочая ситуация…
— Не скажите… — он качнул головой. — Но пусть будет так.
— И вообще… Соня сказала, что на самом деле ей ничего не болит, и она просто хотела нас с Ликой напугать, — призналась я. — Но я не уверена, правда ли это… Возможно, она как раз испугалась врачей или анализа, вот и придумала… В общем, лучше было бы первое, и все обошлось нашим испугом и ложной тревогой.
— Ну что за вредная девчонка! — Акулов возмутился, но без злости. — Если это так, то ей влетит по первое число!
— Не надо ее ругать, — попросила я. — Это же ребенок… Она хорошая девочка, и я уверена, сделала это не со зла.
— Ладно, разберемся… — Акулов устало провел рукой по лицу.
