Это была Клара — семилетняя дочка начальника станции. Местная ребятня перекрестила ее в Карлушку, и эта дразнилка так подходила к круглолицей курносой девчушке, что даже дома ее часто так называли.
Чалов негромко кашлянул.
— Вот как… Да тут настоящий медсанбат, оказывается!
Девочка быстро обернулась, и лицо ее осветилось улыбкой.
— Не-е, дядя Саня. Я тут в больничку играю.
— Ну, больница или медсанбат — разница невелика… А что ж ты одна? Где ребята?
— Ражбежались. — Карлушка вздохнула. — Ленька ваш с Пронькой и Толиком ушли на кажарму… Варнаки шалашик в орешнике строят. А моего брата Серегу мамка в Ужловую, к доктору повежла…
— Ты когда же научишься буквы хорошо выговаривать? — улыбнулся Чалов.
Девочка опустила реснички.
— А вот когда в школу пойду…
За выемкой, в двух километрах от станции, поднимая в сырое небо столб дыма, пыхтел на подъеме паровоз.
Чалов присел, взял девочку за руку.
— Есть важное дело, Карлушка… Знаешь в деревне старика Колотилкина? Который продавцом в магазине работает?
Карлушка улыбнулась:
— A-а, этот дедушка салажки делать умеет, да?
— Точно! — обрадовался Чалов. — Дед Колотилкин и обеспечивает всех вас салазками… Так вот: нужно сейчас пойти к нему и сказать, что в военном эшелоне едет на фронт его сын Николай. Запомнила?
— Ага.
— И еще скажи, что этот эшелон пройдет мимо нас часа через два, пусть поторопится. Поняла?
— Ага, — снова сказала Карлушка.
— Вот сколько! — Чалов показал растопыренные пальцы: — Два часа только. Скажи — сын Николай. Танкист. Едет на фронт. Только ты сразу беги, сворачивай свой медсанбат! — повторил Чалов и заторопился сам: паровоз уже пыхтел на выходе из выемки.
— Ладно, дядя Саня… А куклы пусть пока полежат. Я вот жбегаю домой за мешком и пойду.
— Смотри не опоздай!
Через несколько минут, сообщив по линии о прохождении состава, Чалов опять вышел на крыльцо и на тропинке к переезду увидел торопливо идущую девочку в накидке из полотняного мешка. Карлушка сложила мешок углом в угол, получившимся капюшоном прикрыла голову и спину. Так в дождливые дни делали все ребятишки.
«Добежит ли? — подумал дежурный, провожая девочку взглядом. — Старику хоть бы глазом сына увидеть. На службу Колька ушел больше года назад, а теперь, не побывав даже дома, едет на фронт. Кто знает, увидит ли еще стариков?.. Не подкачала бы кнопка малая…»
До села, лепившегося на косогоре, за широкой падью с речушкой посередине, недалеко — чуть больше километра. Взрослому или ребятам в ватажке — совсем пустяки. Но маленькой девочке, да еще в дождь, по раскисшей дороге это не просто.
