– Ты же мой домашний психолог, – говорит он, неуверенно протягивая руку, но я отодвигаюсь.
Рубен иногда меня так поддразнивает – психологом. Это одно из моих прозвищ.
Он смотрит на меня, и в глазах читается вопрос.
– Ты в порядке? Голос какой-то грустный. Ты же ничего не испортила.
– В порядке, – говорю хрипло.
– Ты странно держишь руку. Ушиблась?
Вот действительно подходящий момент, а то я все откладываю и откладываю. Сейчас уже нет оправданий. Все сроки уже вышли, а ничего не сделано – реальность моей жизни.
Рубен садится за барную стойку, которая отделяет кухню от гостиной, поворачивается к телевизору, пьет кофе и включает новости на «Би-Би-Си». Он всегда так делает, хотя новости его и раздражают.
Я открываю рот и думаю, что будет просто, это всего лишь слова.
Рот остается открытым, как будто я жду чего-то. Жду, когда почувствую себя готовой, когда буду уверенной. Я никогда ни в чем не уверена, легче ничего не делать. Смотрю в окно на дворик Эдит, а потом опять на Рубена. И на экран телевизора. Диктор читает один за другим анонсы новостей:
Депутат от Суррея замешан в скандале с растратой
Врач, случайно оказавшийся рядом, помог родиться ребенку в магазине одежды в центре Лондона
Как Лондон справляется с проблемой растущего миграционного кризиса?
Поворачиваюсь к Рубену, и тут слышу последний заголовок. Я как будто ждала его, предчувствовала.
Нападение у канала в Лондоне
Я заранее знаю, что сейчас скажут. Знаю из-за какого-то предчувствия. Непроизвольно хватаюсь за стойку, впиваясь в нее ногтями.
Новости продолжаются, возвращаясь к подробностям первой истории. Какой-то политик мошенничает с деньгами, но мне это абсолютно безразлично.
«Нападение у канала в Лондоне». Повторяю про себя снова и снова.
Тело пронзают судороги, будто схватки при родах. Сначала сжимает сердце, потом ощущение спускается в руки и ноги. На вопрос Рубена про руку я не отвечаю.
Он смотрит новости.
– Нами управляют коррумпированные люди, и никого это не волнует. И как я должен учить детей не врать и не обманывать, когда это делают люди, управляющие страной? Насколько сложно дойти до простой мысли вроде: «Я теперь депутат, и мне не стоит мухлевать с деньгами»?
Это одна из немногих тем, на которые он высказывается, даже на вечеринках, в то время как другие гости неловко смотрят в свои стаканы. Когда Лора с ним познакомилась, она понимающе посмотрела на меня и сказала: «Нет ничего более сексуального, чем социалист».
