Второй глаз выглядел заплывшим, кроме того, часть волос на голове тюремщика была срезана вместе со скальпом, и запекшиеся потоки крови покрывали лицо.
Сэмуэльсон с присвистом втянул воздух сквозь зубы. — Проклятые твари! — выругался он. — Теволтер!
Человек на топчанах издал невнятный стон, услышав своё имя; заплывший глаз заворочался в узкой щели, пытаясь разглядеть присутствующих. При виде капитана и его спутника тюремщик зашевелился, и попытался приподняться на локтях, но закашлялся и, выплюнув сгусток крови, откинулся назад на своё ложе. — Полковник Клэй, сэр — невнятно прохрипел он.
— Лежите, Теволтер, — распорядился тот, к кому он, по-видимому, обращался.
И, повернувшись к Сэмуэльсону, добавил: — Где штатные клирики? Почему ему до сих пор не оказана помощь?
— Где сестра Лилиан? — в свою очередь, поинтересовался капитан у стражников.
Ответом было молчание. — Да отвечайте же, Саргерас вас раздери! — взорвался Сэмуэльсон.
Один из стражников, долговязый детина с лицом, покрытым оспинами, нервно откашлялся.
— Сэр… На неё напал сам Хоггер… Там… Там от неё…
Лицо юноши перекосилось, он зажмурился и выдохнул: — Мы побоялись её трогать, сэр…
Капитан побагровел. — Да что, демоны вас всех побери, с вами такое?! Вы стражники, или тряпки, в конце концов?! Сержант, возьмите себя в руки!
— Простите, сэр, — подал голос седоватый стражник. — Мы выносили в первую очередь тех, кто еще хотя бы дышал. Эти твари разодрали живьем Понкса и Гарфилда, там весь коридор в их остатках…
— Достаточно, — устало проронил человек, которого звали Клэем. — Сэмуэльсон, вы послали за соборными клириками, или, хотя бы, гарнизонным капелланом?
— Так точно, сэр! — кивнул капитан. Они должны быть здесь с минуты на минуту… Вот только…
— Да?
— Здесь есть сестра Ордена, и один из наших городских целителей, пандарен…
— Да хоть гоблин! Если он может помочь — пусть делает свою работу! — буркнул Клэй.
— Сестра, господин пандарен, прошу вас, — обратился к ним капитан.
Лика словно в тумане приблизилась к хрипящему Теволтеру. Мысль о том, что сестра Лилиан, с которой она совсем недавно познакомилась, только что погибла ужасной смертью, почти парализовала её — мозг отказывался в это верить.
Чао, словно чувствуя её состояние, мягко поддерживал её под руку.
— Грудная клетка, должно быть, цела — словно издалека доносились до неё слова пандарена. — Возможно, сломана пара рёбер, но без специального инструмента доспех не снять, хотя благодаря ему он ещё жив… На лице раны поверхностные, задели вскользь… Лика, ты могла бы…
