— Она… — стражник замялся. — Она там, в коридоре…
Лика осторожно держала в ладонях голову человека, пока Чао, негромко беседуя с ним, пытался осмотреть живот пострадавшего. Когда ему удалось отвести колени, Лика едва не потеряла сознание, при виде зияющей раны на животе, в которой что-то пульсировало.
Чао сорвал крышку с какого-то флакона и начал выливать содержимое прямо на рану, отчего человек забился и закричал. Лика зажмурилась. Она совершенно не была готова к такому. Она не знала, что делать. Однако, то ли из-за усталости, то ли из-за чрезмерной насыщенности этого дня на события, она поймала себя на том, что не испытывает прежней паники. Стоило осознать это, и в голове появилась ясность, и нужные слова всплыли в памяти сами собой.
Лика почувствовала, как волна тепла разливается под её ладонями, а кричащий и вырывающийся человек вдруг начинает успокаиваться.
Она открыла глаза и поразилась. Рана, минуту назад выглядевшая огромной, сейчас была значительно меньше. Пандарен стянул её края и теперь аккуратно орудовал необычной изогнутой иглой, накладывая на них короткие одиночные стежки. — Внутренние органы не задеты, — бормотал он про себя. — Будем надеяться, перитонит ему не грозит.
Человек издал негромкий стон, но дыхание его стало более спокойным, веки смежились — он засыпал.
— Хорошо сработано, — Чао взглянул на Лику и в его глубоких глазах промелькнуло одобрение. — Давай следующего!
Вопреки ожиданиям Лики, пандарен проигнорировал все еще громко стонущего парня с распоротой кольчугой на груди, перейдя к пострадавшему с отрезанным ухом.
— Вина! — прорычал Чао двум стражникам, поддерживавшим пострадавшего. — И побольше!
Ему подали кожаную флягу, которую он открыл и стал лить содержимое на рану, смывая кровь и грязь.
— Где его ухо? — спросил пандарен.
— Так… отрубили ж! — пояснил кто-то.
Чао кинул гневный взгляд на вжавшегося в угол стражника. — Дубина! Я спрашиваю, где его отрубленное ухо!
Стражники нервно переглянулись.
— Ищите, не стойте столбами! — рявкнул на них пандарен. — Лика…
Лика, кивнув, снова положила руки на голову раненому и закрыла глаза. Второй раз у неё получилось уже быстрее — знакомое ощущение покалывания в кончиках пальцев и струящееся тепло под ладонями.
Кровотечение остановилось, но Чао хмурился. Он заставил пострадавшего лечь, и пытался нащупать своей лапой пульс на его запястье.
В это время стражник подал ему окровавленную тряпицу, в которой было что-то завернуто. Чао развернул её и извлёк оттуда серый бесформенный комочек, ничем не напоминавший человеческое ухо.
