— Удавник? Вы сказали — удавник? Интересное название… Сейчас сверюсь с нашей базой данных.
С этими словами аукционист взял в руки небольшое зеркало, которое лежало перед ним.
Лика обратила внимание, что передняя его поверхность была тёмной и матовой. С тыльной стороны зеркало было инкрустировано крупным сверкающим камнем, напоминающим надкусанное с одной стороны яблоко.
Фитч провел рукой над матовой поверхностью и, внезапно, она вспыхнула ровным белым светом.
Лика заметила, что на поверхности зеркала, словно на листе пергамента, появились столбики цифр и колонки строк.
Фитч, казалось, небрежно водил рукой над ними, что-то бормоча себе под нос.
— Удавник, удавник, — бормотал он. — Ну-с, что тут у нас?
Лицо его выглядело удивленным, потом он нахмурился, поцокал языком и накрыл зеркало ладонью. Сияние погасло.
— Видите ли, сестра, — заговорил он. — Мне весьма жаль, но, вынужден сообщить вам, что в данное время отсутствуют выставленные на продажу открытые лоты по данной категории… Правда, есть несколько закрытых лотов.
— Что это значит? — спросила Лика.
— Это значит, что у них отсутствует сумма выкупа, и право приобретения получит покупатель, предложивший наибольшую цену за период торга.
— Так, может быть, — нерешительно начала Лика. — Мы могли бы назначить свою цену?
— Не поймите меня неправильно, — заговорил Фитч проникновенно. — Но, боюсь, ваши финансовые возможности не позволят вам сделать это…
— Но ведь продавцы говорили, что эта трава стоит копейки! — возмутилась Лика. — Еще недавно она пылилась в мешках, никому не нужная!
Фитч сокрушенно развел руками. — Увы! Так нередко бывает в бизнесе, сестра! Что-то обесценивается, а что-то — растет в цене.
— И… сколько же стоит сейчас эта трава? — спросила Лика.
Аукционист усмехнулся. — На данный момент активной является ставка в тысячу золотых за один так называемый стак. Это, к слову, вполне сопоставимо со стоимостью чая, о котором я вам недавно говорил. И, кстати, за последний час несколько закрытых лотов были отменены продавцами, с колоссальными штрафами и комиссионными, заметьте!
Лика ахнула. Тысяча золотых! Да вся их деревня в Гномбурге, наверное, стоила меньше.
— Что же нам делать? — беспомощно спросила она.
Аукционист печально развел руками. — Боюсь, я ничем не могу вам помочь, — вздохнул он.
— Может быть, вы могли бы сказать нам, кто выставил эти лоты? — внезапно озарила Лику идея. — Мы бы переговорили с ними и, возможно, могли бы договориться…
