Ну и тему затронул он! Она была подхвачена с такой горячностью, что водка, имевшаяся на столе, испарилась с такой же скоростью, с какой в жаркий день капля дождя испаряется на асфальте, и пришлось завопить официантам, чтоб волокли ещё, да резвее.
— Так, а кто будет завхозом? — полюбопытствовал Жидков после того, как все за столом вслух и мысленно переспали с целой толпой превосходных женщин.
Заплетин задумался, обернулся, взгляд его упал на Перетятько. Толстый, фотограф по профессии, далеко не гуманитарий, неспособен никем руководить, без каких-то талантов и запросов (кроме, пожалуй, одного, относящегося к педофилии), не прочь, вероятно приворовать, но не серьёзно, а так, по мелкому, — в общем, чем не типичный завхоз.
— Да хоть вот этот, — сказал Заплетин, кивая в сторону Перетятько. — Видите вон того мужика? — указал он на Перетятько. — Самый толстый, — ускорил он поиск.
— Ты его достаточно знаешь? — прищурился Басамент.
— Как сказать, — замялся Заплетин. — Он, кстати, в Союзе служил фотографом.
— Кого он там мог фотографировать? Каких-нибудь толстых голых доярок? Над собственной шуткой похохатывая, Басамент удалился к туалету.
Каких-нибудь толстых голых доярок Перетятько никогда не фотографировал, и если б его о том попросили, он это бы сделал неохотно, без особого вожделения к переспевшим голым телам. И вообще, со зрелыми женщинами у него были нелёгкие отношения. Отказы их, болезненные, унижающие, да ещё сопровождаемые насмешками или презрительными взглядами его к ним настроили враждебно; он их и побаивался, и избегал. А после эпизода с малолеткой на печи деревенской избы он охладел к зрелым женщинам полностью, и даже в профессии своей сузил поле деятельности до того, что стал сугубо детским фотографом. Не странно ль, однако, что зрелый мужчина так быстро изменил свои пристрастия? Не родился же он педофилом, а если, представим, что родился, почему он об этом не подозревал ни много, ни мало, а сорок пять лет?
Знатоки человеческой души, то есть психиатры и психологи, практикующие в Америке, усадили б его в удобное кресло, и за оплату в сто долларов в час, они бы сказали ему нижеследующее: вы были женаты несколько месяцев, — достаточный срок, чтоб заключить, что в своих сексуальных пристрастиях вы родились нормальным мужчиной.
— Вы с этим заключением согласны? — спросили б его знатоки души. — И если согласны, то вы не могли бы припомнить какие-то ситуации, в которых вы были со зрелыми женщинами?
