— Вот и славно, ваше сиятельство! Давно следовало. Не то будто постриг приняли. Понимаю, что любили Николая Михайловича, но его уже год как нету. Что ж себя хоронить? Замуж вы не собираетесь, так хоть потешьтесь. Платон Сергеевич — мужчина хоть куда! Отважный и собой хорош. Поет, рассказывает, стихи читает. И лекарь добрый. В женихи не годится, но в любовники — отчего ж? Болтать лишнего не будет — не из таких. К тому же дворянин. Пусть бастард, но сын князя, не какой-то там лакей.
Анна поняла, почему Катя вспомнила о лакеях. У московских дворянских дочек шансы выйти замуж были небогатые. Подходящих женихов с чином и состоянием имелось мало, а за прочих их не выдавали. Естество требовало своего, девицы сходили с ума и пускались во все тяжкие. Связь с лакеем или дворовым слугой была нормой[42]. Отцы нередко том знали, но закрывали глаза — лишь бы за стены дома не вышло. Анна, конечно, на связь со слугой никогда бы не пошла. После жениха, который стал ее первым и единственным мужчиной, решиться на такое означало уронить себя в грязь. Она дочка графа Орлова-Чесменского, а не какая-то дворяночка сомнительного происхождения. Насчет Платона Катя права. Он, если уступал в чем покойному Николаю, так только в титуле и чине. В остальном не хуже. Такой же безумно храбрый: не моргнув глазом кинулся ее выручать. Расправившись с разбойниками, пришел ей на помощь. К тому же благородный человек. Вернул похищенные разбойниками деньги, хотя мог утаить, и никто бы не узнал. А ведь явно небогат. Анна с удовольствием дала бы ему эти пять тысяч, но понимала: не возьмет. Гордый. Вон как насчет часов возражал! А часы те, что? Мелочь. Ничего, она даст ему гораздо больше. Нет мужчины в России, который мог похвалиться, что обладал графиней Орловой-Чесменской. Платон им станет. Вот только захочет ли?
— Не беспокойтесь, Анна Алексеевна! — успокоила ее Катя, когда после ужина они остались вдвоем в комнате, и графиня поделилась с ней сомнениями. — Все сделаю лучшим образом. Приглашу его, как лекаря, ну, а там он сам не устоит, — она хихикнула.
— А вдруг? — вздохнула Анна. — Представляешь пассаж? Я позвала, а он отказался.
— Не будет никакого пассажа! — заверила Катя. — Я же видела, как он вам плечики и шейку гладил, как на грудь вашу смотрел. Так бы и скушал! — она вновь хихикнула. — Доверьтесь мне!
Анна доверилась. Опыт служанки в амурных делах был куда богаче. Катя не раз заводила романы — и не только со слугами. Среди ее любовников встречались и дворяне. Некоторые даже звали ее замуж, но Катя неизменно отказывала.
