— Ура! — крикнул кто-то из солдат, остальные поддержали.
Вот так! Солдат должен знать, за что умирает.
— По местам! Флешь подготовить к обороне, артиллеристам выбрать позиции: основную и запасную.
Егеря разбежались. Ко мне подошел Голицын.
— Я отстранен от командования? — спросил, кусая губы.
— Бог с вами, Михаил Сергеевич! — покрутил головой я. — Занимайтесь ротой, но командовать обороной буду я. Для начала возьму под начало гренадеров Буксгевдена. Следует объяснить им наши правила.
— Благодарю, Платон Сергеевич! — козырнул он и пошел к флеши. Я повернулся к гренадерам — они остались у входа.
— Кто старший?
— Фельдфебель Куницин, — отрапортовал немолодой солдат в порванном мундире и с черным от порохового дыма лицом.
— Сколько людей в строю?
— Сорок шесть со мной, ваше благородие.
— А было?
— Его сиятельство граф Буксгевден привел к флешам полк. Мы отбили их у неприятеля, после чего каждую занял батальон, — он замялся, — ну, то, что от него уцелело.
— Понятно, — кивнул я. — А теперь слушай меня. Воевать будем так…
* * *
Левый фланг держался. К полудню корпус Понятовского захватил Утицу, но это оказалось единственным успехом неприятеля. Сражались и флеши, хотя должны были пасть — французы не прекращали атак. В подзорную трубу Багратион видел, как полки неприятеля шагали к укреплениям, оттуда начинали палить пушки, потом в дело вступали ружья, и французы, усеяв поле телами, откатывались. Но с каждой атакой огонь защитников слабел. И этого следовало: флеши падут. Багратион собирался лично вести в бой остатки резервов, как пришла помощь: Барклай де Толли прислал корпус Багговута. Сделал это сам, без приказа Кутузова, и Багратион мысленно поблагодарил старого недруга, пообещав себе, что непременно извинится перед ним при личной встрече. Если выживет.
Отправив дивизию принца Вюртембергского к флешам (вместе с ней ушел и командир корпуса), а дивизию Олсуфьева — к Утице, Багратион почувствовал облегчение. 24 батальона пехоты и 72 орудия — это сила. Хотя, генерал отдавал себе в том отчет, хватит ее ненадолго. Растает, как оборонявшие эти направления дивизии и полки его армии. Но посмотреть на действия подкрепления Багратион все же захотел. Велев подать лошадь (генерал не любил ездить верхом, но не в коляске же отправляться к позициям?), командующий сел в седло и в сопровождении адъютантов отправился в поле. Сначала посмотрел, как дивизия Олсуфьева стремительным ударом выбила поляков из Утицы, вернее, места, где та стояла (деревня сгорела еще утром), а затем направился к флешам. Близко подъезжать не стал: Багговут мог обидеться, посчитав, что ему не доверяют; встал неподалеку. В подзорную трубу Багратион видел, как солдаты в зеленых мундирах затопили укрепления, как скачут возле них офицеры, а артиллеристы расставляют орудия. Пару часов за флеши можно не переживать. Обрадованный этой мыслью, генерал опустил трубу, потому не сразу заметил, как от флешей отделился отряд и направился в его сторону.
