— Ну да, — согласился Геос. — Таких, как он, нельзя оставлять в живых. Они вырастают и начинают мстить. Так что случилось?
Наемница пожала плечами.
— Толи отряд наемников решил подзаработать, то ли он вообще не имел никакого отношения к заговору и это было разбойнее нападение… Сам Гьер не знает, а спросить не у кого. В общем, его не убили, а продали. Ему тогда было семь. Один очень богатый человек, крупный землевладелец из соседствующего с нами княжества, купил его в качестве компаньона для своего сына. Он хотел, чтобы у того был верный друг и надежный защитник. Ребята росли и всему учились вместе, однако характерами, видимо, не сошлись. Гьеру было четырнадцать, когда его владелец умер, а наследник попросту продал его. Думаю, он не понимал, кого продает… Мой отец тоже не знал, кого покупает. Он просто искал для моих тренировок кого-нибудь из других земель — чтобы стиль ведения боя и приемы отличались от того, чему меня уже обучили…
Кира ненадолго замолчала, потом продолжила:
— А Гьера обучили хорошо. Когда я впервые его увидела, он уже отлично фехтовал, разбирался в науках, знал основы магии. Когда мы только начинали тренироваться, во дворе по приказу отца всегда находилось несколько лучников. Они держали стрелы на тетивах — на тот случай, если Гьер вздумает причинить мне вред. Но он не думал ничего такого.
— А как выяснилось, кто он такой?
— Гьер сам сказал. Мне. Месяца через три после того, как он попал к нам. Ему тогда было очень одиноко, а я лезла к нему, даже не понимая, что делаю еще хуже.
— И ты ему поверила?
— Я до сих пор ему верю. Отец поверил ему тоже, но он все же наводил справки. Если бы что-то было не так, он бы мне сказал. У меня, конечно, нет никаких доказательств. Но у меня нет и повода усомниться в словах Гьера. Странно только, что его не нашли. Может, не искали все эти годы. Может, искали, но не слишком усердствовали.
— А может, он сам не захотел находиться. Как ты, точно так же. Что ты об этом думаешь?
— Я не хочу об этом думать, Геос.
— А когда выяснилось, кто он такой?
— К отцу приезжали какие-то люди, хотели забрать его. Гьер тогда ходил мрачнее тучи. Он не поехал с ними.
— Князь не отпустил?
— Гьер сам не захотел. Когда отец узнал, кого приобрел в качестве раба, отношение к Гьеру переменилось. Отец и раньше благосклонно относился к нему, а теперь всячески старался дать ему понять, что он не невольник, он — равный. Только что-то в нем уже сломалось… И не срослось до сих пор. Знаешь, Геос, у Гьера нет ни единой отметины на теле — ни татуировки раба, ни клейма. Но он не свободен. Его рабство — у него внутри. Не знаю, что с этим можно сделать.
