Вот такие пироги…
Дочитав последнюю главу, я внимательно разглядывала приложение к книге – фото известных магов и инквизиторов прошлого и настоящего. И вот что меня поразило: все они достигали высот с огромным разрывом в возрасте – 100–200 лет. То есть кто-то мог отдать всю трёхсотлетнюю жизнь, чтобы под самый её конец стать замом Верховного, а кто-то мог дойти до того же поста в двадцать-двадцать пять лет. А самый молодой Верховный в истории нашей страны занял этот пост в 16 лет. Нынешний Глава, кстати, тоже, мягко говоря, не стар, ему двадцать четыре. Многие инквизиторы, кстати сказать, оказались весьма привлекательными мужчинами с… ну очень интересной биографией, но конкретно «зависла» я только на одном. Почему – сама не знаю, сложно сказать. В его внешности не было ничего особо примечательного: обычный, хотя и вполне симпатичный, двадцатидвухлетний русоволосый парень с открытой улыбкой и солнечно-карими смеющимися глазами, которому не придавал серьёзности даже строгий чёрный костюм. Судя по краткой биографии, он входит в ближайшее окружение Главного инквизитора, имеет юридическое образование и является, так сказать, одним из лучших юристов магической изнанки – участвует в суде над ведьмами и нечистью, при этом нередко и участвует лично в их поимке. М-да. Увидь такого на улице – никогда бы не подумала… Да что уж там, раньше я бы добровольно в дурку поселилась, приди мне в голову такая мысль при взгляде на кого бы то ни было. А теперь…
Задумавшись о прочитанном, я в ступоре смотрела вверх, жалея о том, что бесконечно синее небо, кусочек которого виднелся сквозь сплошную зелёную листву, вряд ли ответит мне на огромный ворох вопросов, который всё пополняется (и сходу – на пару десятков), и всё-таки что-то заставило меня растерянно прошептать:
– Знать бы, кому я тут понадобилась…
– Можешь не благодарить, – Вдруг прямо за спиной раздался чуть насмешливый мужской голос, заставивший меня буквально подскочить от неожиданности.
Позади, вальяжно облокотившись на спинку лавочки и поедая рожок мороженого, стоял мужчина лет двадцати пяти-тридцати (не сильна я в определении возраста), с растрёпанными каштановыми волосами, то ли усмешкой, то ли полуулыбкой на губах и с самыми хитрющими серыми глазами, какие мне только доводилось видеть.
– О Боже! – от неожиданности пискнула я.
– Немного не то, но почти, – прокомментировал тот, преспокойно садясь на лавочку, – Я демиург этой ветви реальности. Не стой как соляной столб, садись.
