Ларечница уже знала, какая порция потребна начальнику под дурное настроение, и молча налила ему сто пятьдесят граммов. Высик кивком поблагодарил ее и повернулся к ребятам.
- Без неприятностей в нашей жизни не бывает. Но... - Он сделал паузу, потом с отвращением все-таки договорил: - Если кто будет утверждать, что это работа Сеньки Кривого, я уши надеру и шкуру спущу! - И осушил свой стакан.
- Но так ведь оно... - заметил кто-то самый смелый.
- Что «оно»? - Высик повернулся к смельчаку. - С чего вы взяли, что у нас живые мертвецы разгуливают? Сами знаете, год назад я всю банду Сеньки Кривого в лесу положил и его труп на телеге привез, чтобы все убедились... Кто-то перед этим еще говорил, что у меня кишка тонка с Сенькой совладать! - едко напомнил Высик.
- Извини, начальник, мы тебя обижать не хотели, - заметил другой.- Но ведь Сенька и знаки свои оставляет, его даже видели.
- Кто видел?
- Ну, многие...
- А настоящих свидетелей не находится. Все пересказывают с чужих слов. Кому-то что-то померещилось, другой преувеличил... У страха глаза велики, вот и рождаются глупые слухи.
Спорить с Высиком не стали, но явно остались при своем мнении, и он совсем в дрянном настроении отправился дальше.
- Есть что-нибудь? - спросил он у дежурного.
- Задержанный есть.
- Что натворил?
- «Щипач». С поезда сняли.
- Протокол, по всей форме?
- Да, разумеется.
- Хорошо, давай его сюда.
Высик прошел в свой кабинет, снял шинель и повесил ее в закутке между шкафом с документами и стеной. В комнате было прохладно, но терпимо, и Высик решил пока что печку не затапливать, поберечь дрова.
Сев за стол, он внимательно прочитал протокол задержания.
«Деревянкин Анатолий Севостьянович, девятого года рождения, задержан при попытке вытащить кошелек у гражданки Петровой Зинаиды Ильиничны»... Свидетели, понятые... Дело яснее ясного.
Ввели Деревянкина. Высик пригляделся к тщедушному мужичонке с бегающими глазками, остреньким носом, плоскими бурыми щеками.
- Погоди-ка, - пробормотал Высик, - похоже, я тебя знаю. Ты ведь из наших, из местных?
- Когда-то был, - чуть помолчав, ответил Деревянкин. - Но что-то я тебя не помню, начальник.
- А у меня вот на лица память хорошая. - Высик еще раз проглядел документы задержанного. - Я так понимаю: тебя перед войной забрали, и попал ты из лагерей на фронт, в штрафбат. Выжил, повезло. Войну закончил в обычных частях. Демобилизовали тебя, и ты пустился в родные края. Только очень долго до них добирался... Почитай, уже два года, как демобилизация прошла. Значит, по дороге спутался ты с нехорошими людьми и принялся за старое. Года полтора, если не два, тебя носило по всей стране. А сейчас решил завязать и вернуться в то место, к которому приписан. Да вот не удержался по пути. Рука, можно сказать, сама в сумочку полезла... И с документами у тебя непорядок. Этой бумажонкой, что ты есть Деревянкин Анатолий Севостьянович, ты подтереться можешь. Ты мне документ о демобилизации подавай и все прочее, с чем тебе положено возобновлять прописку.
