– Что за паразит? – Я знал значение этого слова, благодаря ученичеству у Мастера Саяна, – я бы почувствовал его и избавился, если бы это было так.
– О, я не совсем правильно выразился, – вновь поднял руки в примирительном жесте эмиссар, – Госпожа хотела сказать, что в тебе есть нечто, соединяющее твое тело с Её миром. Очень тонкая связь, в твоём понимании, разумный, это всего лишь одна нить. Правда сейчас этих нитей стало уже две. Скорее всего, ты об этом не знаешь, но пользуешься ими. Можешь предположить, что это?
Может быть, я бы на долго погрузился в раздумья, о чем идёт речь, но уточнение, что теперь этих нитей две, подтолкнуло меня к одной мысли.
– Если я сейчас воспользуюсь тем, о чем ты говоришь, твоя Госпожа почувствует? – Получив утвердительный ответ, я мысленным усилием достал из подпространственного инвентаря горсть монет, полученных мной на втором этапе. Эмиссар аж подобрался весь, я даже вновь сформировал меч, чтобы отразить атаку, но защищаться не пришлось. Слуга Бездны успокоился, замерев соляным столбом.
– Так просто, – наконец произнес он, отмирая. При этом голос его изменился, стал еще более чуждым. Даже Навка со своей протяжной речью говорила более человечно. Пока я размышлял, с эмиссаром происходили непонятные, но настораживающие изменения. Если раньше он источал ауру чуждости, то теперь от него повеяло такой жутью, что гнумы, стоящие за моей спиной, попадали без сознания, да и я не удержался и припал на колено, одной рукой опираясь на стену, а второй на меч. Эмиссар сделал шаг на встречу и давление усилилось. Внутри меня в этот момент исчезла не только ярость, но даже сердце стало биться в несколько раз реже. Слуга Бездны, хотя какой слуга, скорее само Её воплощение, заметив свое тяжёлое влияние на меня и гнумов, остановился и проговорил, – разумный, тебе придется потерпеть.
После этих слов пришла стужа. Перед глазами замелькали сообщения от моего нового помощника, Стража, но я не находил в себе сил читать их. Я вообще не находил в себе ничего, что могло сопротивляться безграничной силе Бездны. Пропали все мысли, желания, даже чувства, кроме одного. Чувства холода, который стремительно поглощал не только тело, но и мою душу. И все же я держался, из последних сил, но искра сознания рвалась из этого ледяного плена ввысь, прочь от всепоглощающего холода.
Наваждение пропало так же стремительно, как и накатило. Меня всего трясло, словно я только что вылез из проруби, где просидел не один час. Зубы стучали так, что казалось вот-вот не выдержат и рассыплются на осколки.
