– Для домашней девочки ты весьма неплохо держишься, – вдруг заметил Роберт, покосившись с усмешкой. – Ни истерик, ни слёз, и такие разумные речи ведёшь.
Ох. Наблюдательный какой, смотрите! И это человек, который видит меня в первый раз, а что будет, когда я встречусь с теми, кто видел Райну каждый день на протяжении многих лет?! Ведь спалюсь, как пить дать, я же понятия не имею, какой была бывшая владелица этого тела! Ладно, будем решать проблемы по мере поступления. Дёрнула плечом, отведя взгляд.
– Ну а чем бы мне помогли эти эмоции сейчас? – хмуро отозвалась, чувствуя себя не в своей тарелке под взглядом Ханта. – Нет, если тебе нравится утирать слёзы и сопли истеричным девицам, я могу… – за иронией постаралась скрыть собственную нервозность, и похоже, получилось.
– Вот уж спасибо, – проворчал Роберт и подошёл… не к мотоциклу.
Вчера я слишком устала, да и день выдался тот ещё, и поэтому, видимо, не заметила небольшой двухместный скарт тёмно-синего цвета, стоявший чуть в стороне. Около него и остановился Шинн.
– Садись, – кивнул он, открыв двери.
Я моргнула, озадаченно уставившись на него.
– Мы не на фринне поедем? – название всплыло легко, и теперь я знала, как называется эта штука типа мотоцикла.
А вот разочарование из голоса убрать не получилось. Брови Роберта поднялись, он окинул меня выразительным взглядом.
– Девочка, вчера были непредвиденные обстоятельства, поэтому сегодня мы поедем безопасным способом, – насмешливо ответил он. – Твой отец мне спасибо не скажет, если узнает, что я возил его дочь на фринне. Особенно учитывая, что ты чудесным образом воскресла после серьёзной аварии.
– Жаль, – вздохнула я и подошла к скарту. – Мне понравилось, – честно призналась, про себя решив, что найду способ развести Ханта на ещё одну поездку, и плевать на всё.
– Любительница острых ощущений? – тем же тоном отозвался Шинн, сев в скарт. – Светская жизнь кажется слишком скучной?
О, боже, надеюсь, про светскую жизнь он пошутил. Если мне придётся в ней участвовать… Провалю все явки на первом же приёме!!
– Пф-ф, – фыркнула я и упрямо тряхнула головой. – Я вполне взрослая, чтобы самой решать, чем заниматься в жизни.
Если он сейчас снисходительно заявит, что двадцать три года – не показатель взрослости, ей-богу, я его пну. Больно.
– М-м-м, – протянул Хант с непередаваемым выражением лица, выруливая на улицу.
Я поджала губы и ничего не ответила, посчитав дальнейшие препирательства бессмысленными. Просто возьму и сделаю по-своему, как хочу, и не отвертится. Некоторое время мы ехали молча, я старалась не слишком откровенно коситься по сторонам, разглядывая город, а потом спросила нейтральным тоном:
