— Моя фиалка упала на пол, — сказала она. — Вам до нее нет никакого дела, да?
— Нет.
Они оба уставились на цветок.
Наконец молодой человек встал и взял его в руку:
— У меня такое чувство, что эту фиалку мне буквально швырнули в лицо, но я все равно ее сохраню.
Вы достаточно жестокий человек, но это — да хранит нас Бог! — лишь скрепляет любовь мужчины и любовь женщины.
— Не стоит говорить дамам такие слова.
— Действительно не стоит, — с серьезным видом ответил он. — Но, судя по вашей реакции, вам их говорили и раньше.
Она окинула его долгим взглядом и сказала:
— Думаю, вы отомстили за мою невинную дерзость.
— Боже праведный, вы безнадежны! — воскликнул он. — Знаете, переступив сегодня порог вашего дома, я действительно чувствовал себя в каком-то смысле, как тенор на сцене, но потом, вашими стараниями, успокоился. Давайте поговорим о вещах более невинных, — предложил он, но тут мотнул головой. — Впрочем, нет, ни о каких невинных вещах разговора не будет. Поверьте, я не храбрец, и это все для меня чересчур. — Он протянул руку и добавил: — До свидания.
— Вы уходите?
— Да, ухожу. По правде говоря, я не думал, что так наскучу вам своим визитом и что вызову с вашей стороны столько недовольства.
— И вас не будет очень-очень долго?
— «Очень-очень долго», — сказал он, передразнивая ее. — У меня теперь три фиалки, не забывайте, что третью я взял, даже несмотря на то, что вы швырнули мне ее в лицо. Это будет напоминать вам о том, каким покорным я был в своей преданности. А когда перед вашим взором встанет образ двух других фиалок, вспомните, каким я выглядел дураком. Осмелюсь предположить, вы не станете оплакивать какие-то три цветочка.
— Не стану, — согласилась она.
— Особенно тот, что швырнули мне в лицо. Эта фиалка была… щедрым подарком.
— Я не швыряла вам ее в лицо. — Она уставилась в пол, немного подумала и прошептала: — И подарок этот ничуть не щедрее сделанного тем вечером в пансионате.
— Мило с вашей стороны мне это говорить.
Она по-прежнему не поднимала глаз.
— Знаете, — произнес Хокер, — очень трудно уезжать, оставляя о себе впечатление полного идиота. Поэтому прошу вас, скажите, вы в самом деле считаете меня шутом, да?
Она ничего не ответила. Потом подняла глаза и бросила на него быстрый, кипевший возмущением взгляд.
— Вот вы и пришли в ярость. И что я вам такого сделал?
В голове девушки царило полное смятение, на глаза ей в мгновение ока навернулись слезы, и она вдруг воскликнула:
