Они шли, согнувшись и закрываясь щитами, хотя с такой дистанции щит от пулемёта не защитит. Шли неспеша, так как не знали, есть ли тут мины. Но идти им пришлось недолго.
Заметили в густой летящей пыли белые пятна фонарей. У китайцев на шлемах фонари жёлтые, свет от них жёлтый. А это были свои.
У одного из барханов были люди, сапёры, лежали в темноте, шесть человек, один к одному, накрыты пыльниками, один лежал отдельно. И разглядывать не нужно, этот солдат был убит. Над остальными мелькал белый свет фонаря. Это был медик взвода, как казаков увидал, сразу отрыл забрало и крикнул то, что Аким хотел слышать меньше всего:
— Казаки, медик есть? Аптечек у меня нету больше!
Саблин полез в ранец за аптечкой,
— Что у вас стряслось-то? — Спросил Тарасов, присаживаясь рядом с сапёром на песок.
— Да ждали нас тут эти твари, — сразу заговорил тот, — мы первую линию мин сняли, прошли дальше, и тут в упор начал бить пулемёт. Сначала не стреляли, ждали, пока мы ближе подойдём, мы залегли, стали за бархан раненых собирать, так оттуда, — он махнул рукой на запад, — заработал второй, всех в кашу, взводный, вон он, лежит. Первым погиб.
Аким уже снимал разбитые и искорёженные бронелисты с плеча раннего сапёра, откидывал привода, он уже чувствовал, как через капилляры кольчужной перчатки просачивается липкая чужая кровь. Но поднял глаза, взглянул на убитого, что лежал в трёх шагах от него.
— Если бы ветер не усилился, то нас всех бы там перебили, слава Богу, шторм окреп. — Продолжал сапёр. И добавил, обращаясь к Саблину: — Казак, дай блокатор.
Аким быстро нашёл нужный шприц и молча протянул ему.
— А остальные где? — Спрашивал Тарасов у медика. — Вас, вроде, двадцать было.
— Двадцать два нас было, — отвечал тот, загоняя раненому иглу шприца прямо в рану. — Остальные вытаскивают оставшихся раненых.
— Так это не все? — Удивился Тарасов, оглядываясь вокруг.
— Нет.
— Аким? — Окликнул Саблина сослуживец.
— Да, — ответил тот, не отрываясь обработки раны.
— Пойду сапёрам подсоблю.
— Давай.
А ветер снова стал крепчать, он перешёл к следующему раненому. Ветер так стал дуть, что он не успевал раны чистить, их тут засыпало песком, слава Богу, обернулся случайно за спину, а там проблески света в темной мгле. Казаки подходили.
Толю Карповича Аким хорошо знал, был вместе с ним на курсах медиков. Он ему нравился: спокойный, даже тихий человек. Всё схватывал на лету, курсы закончил на «отлично». Настоящий медик, Саблину не чета, который едва «тройку» получил. Карповича приглашать не пришлось. Сам сразу взялся за дело, нового раненого притащили.
