– Верно. Но потом все как-то успокоилось, затихло, да и я, честно говоря, чувствовала себя его сообщницей – какой смысл мне было признаваться в этом?
– Верится с натяжкой, но не выглядит таким уж невероятным, – согласился я. – А ты думала, Эрик оставит меня в живых, если у него появится возможность взойти на престол?
– Об этом разговор никогда не заходил. Никогда.
– Но думать об этом ты могла, правда?
– Думала, – сказала Флора. – Но потом, позже. И решила, что он ничего такого делать не станет. В конце концов, складывалось такое впечатление, что ты и вправду память потерял. Не было причин избавляться от тебя, пока ты безвреден.
– Итак, ты осталась, чтобы шпионить за мной и следить за тем, чтобы я оставался безвредным?
– Да.
– А что бы ты стала делать, если бы почувствовала, что память ко мне возвращается?
Флора резко посмотрела на меня и отвела взгляд.
– Сообщила бы Эрику.
– И что бы он тогда сделал?
– Не знаю.
Я негромко рассмеялся, Флора покраснела. Впервые видел, чтобы Флора краснела.
– Лежачего не бьют, – сказал я. – Я не буду. Ну хорошо, ты осталась. Ты за мной шпионила. А потом? Что случилось потом?
– Ничего особенного. Ты продолжал жить своей жизнью, а я с тебя глаз не спускала.
– И все остальные знали, где ты находишься?
– Да. Я из этого секрета не делала. На самом деле все наши ко мне время от времени наведывались.
– И Рэндом тоже?
Флора брезгливо скривилась:
– И не раз.
– Что это ты усмехаешься?
– Слишком поздно притворяться, будто он мне симпатичен, – выказала свою неприязнь Флора. – Ты же знаешь, я терпеть не могу отребье, с которым он якшается, – бывшие каторжники, лабухи джазовые. Я была вынуждена по-родственному принимать его, когда он навещал мою Тень, но Рэндом жутко действовал мне на нервы, когда заваливался в любое время дня и ночи со своими дружками, – то пьяную оргию устроят, то в карты режутся до утра. Дом потом неделями проветривать приходилось, и я всегда радовалась, когда Рэндом наконец убирался вон. Прости. Я знаю, что он тебе нравится, но ты же просил… начистоту.
– Понимаю, он задел твою тонкую, аристократическую натуру. Ну ладно. А теперь давай обратимся к тому краткому промежутку времени, в течение которого я был твоим гостем. Рэндом присоединился к нам довольно-таки неожиданно. За ним гналось с полдюжины жутковатых ребят, которых мы прикончили у тебя в гостиной.
– Да. Это я помню очень живо.
– Помнишь, как они выглядели – те твари, с которыми мы дрались?
