Глубина вязкой жижи к этому времени стала меньше, начали чаще встречаться островки суши, а когда впереди показалась стена леса, девушка по-настоящему обрадовалась:
«Неужели болото все-таки закончится?! Наконец-то! А вон и белое строение из-за деревьев выглядывает. Почему бы ему не оказаться той самой башней? Ладно, пусть не той, но чтобы внутри жили радушные хозяева, которые просто мечтают принять гостя и накормить его всякими вкусностями».
Мысли о еде заставили прибавить шагу…Через несколько минут она все-таки ступила на твердую почву.
Вблизи трехэтажное здание оказалось очень древним и явно нежилым. Ни дверей, ни окон, все стены в трещинах и сквозных проломах, так что надежды на завтрак растаяли еще до того, как Кортина вошла внутрь. И все-таки внутри кто-то был. Сверху доносился монотонный голос.
Маргарита вытащила питомца из-за пазухи, опустила на пол и побежала вверх по лестнице.
Картинка, открывшаяся взору в просторной комнате третьего этажа, заставила вскрикнуть: к дальней от входа стене была прикована женщина в разодранной одежде. Синяки и кровоподтеки свидетельствовали о том, что ее пытали. И палачей, скорее всего, было двое, поскольку именно столько стульев стояло неподалеку от несчастной. К счастью, сейчас они пустовали. Зато три огромных мохноногих паука, размером не меньше Маркиза… Вошедшей показалось, что восьмилапые едят бедняжку заживо.
– А-а-а! – закричала Кортина и, не раздумывая, бросилась к узнице.
Ее сразу заметили. Один из пауков оставил жертву и кинулся навстречу. Маргарита добежала до стула чуть раньше, чем мохноногий. Мебель с грохотом приземлилась на паука, разделив того надвое.
Раздался пронзительный свист, который больно резанул по ушам, заставив Кортину выронить обломки стула и схватиться за голову.
Прикованная, выглядевшая до этого момента безумной, прекратила бормотание и осмысленно посмотрела на вошедшую.
– За что тебя так? – гневно спросила Маргарита.
Между тем обе половины паука быстро начали восстанавливаться. Девушка схватила крупный обломок стула и замахнулась…
Незнакомка издала явно предостерегающий окрик, а потом стала что-то очень быстро говорить.
– Да не понимаю я ничего! – созналась Рита, и сразу вспомнила слова Матвея:
«Он же мне как раз для этого конфету дал! Сказал, чтобы съела, когда кто-то попытается со мной заговорить, – она поспешно принялась шарить по карманам. Нашла. – Фу, какая гадость! Тоже мне, юморист нашелся – в конфетную обертку завернул какую-то гадость! – Маргарита, начавшая было жевать, скривилась и с трудом проглотила содержимое обертки. – И что дальше?»
