Теперь в стране воцарилось кладбищенское спокойствие. Газеты повторяли самооправдания Гитлера, который, охраняемый эсэсовцами в стальных касках, заявил в здании Крольоперы: «В этот час я был высшим судьей немецкого народа».
Закон, который легализовал все убийства после их совершения, состоял из одного предложения: «Принятые 30 июня, 1 и 2 июля 1934 года меры для подавления выступлений врагов народа и государственных изменников являются правомерными с позиции вынужденной самозащиты государства».
Войска СС были объявлены самостоятельной организацией, а отличившиеся получили продвижение по службе. Каждый из них удостоился награды («почетный кортик») за совершенные убийства, которые преподносились как дело чести СС.
Через несколько дней после случайного убийства (по ошибке) музыкального критика Вилли Шмида его гроб был передан семье без права поднятия крышки. Никто из членов семей жертв 30 июня не имел права в последний раз взглянуть на близкого человека. Большинство тел были сожжены, и только зола могла скрыть, как ужасна была смерть мучеников, принятая от рук убийц в форме СС.
Рудольф Гесс выразил свое сожаление по поводу смерти музыкального критика Шмида, которого эсэсовцы перепутали с другим человеком и незаслуженно убили, но, как подчеркнул он, Шмид тем не менее погиб «за великое дело».
Но как можно было его принять за другого? Незадолго до смерти, угнетаемый недобрыми предчувствиями Шмид написал мрачное письмо:
«А жизнь течет, то медленно, то бурно, час за часом, ночь за ночью…
Да, она такая. И ничего нельзя изменить. Закон — железный и безжалостный. И именно поэтому мы стали всего бояться. Я — один из таких. Не говори, что это трусость или страх за собственную жизнь. Это просто стремление к счастью, хоть на несколько часов больше или меньше».
Никто не знает, как боялся смерти Шмид, когда стоял перед дулами винтовок своих убийц в Дахау. Его дочь Рената Вайскопф вспоминает: «Он был полной противоположностью того, что олицетворяли эти люди в черных мундирах. Жизнь для него была свята. А они ее презирали. Им было безразлично, что он не мог быть тем, за кого они его принимали. Это их не интересовало. Для них жизнь отдельного человека ничего не значила».
Теперь войско Генриха Гиммлера открыто показало всем свою глубинную сущность. Оно стало не только победителем в борьбе за власть, но и заложило в тот день основы господства черного террора. Перед миром войска СС выдавали себя в последующие годы за олицетворение порядочности и избранности представителей Третьей империи. Войска СС, являвшиеся «маскарадом зла» (Дитрих Бонхефер), отражали организационный принцип национал-социалистического господства.
