В момент, когда Дило Ретрак и несколько здоровенных официантов стали разбивать дверь снаружи, десантник решил выпрыгнутъ в окно. Прыгнул, одновременно дверь поддалась. Из окна один из официантов взял бегущего на прицел и выстрелил несколько раз. Пуля попала в ногу. Секретарь упал и застонал от боли.
Делопроизводство суда вел сам Ретрак. Главным обвинителем была Ноа Ретрак, а свидетелями — официанты, которые видели убегающего из комнаты жертвы подсудимого. Кроме того, разорванная одежда Нои и царапины на лице и руках подсудимого, говорили сами за себя.
Пуля раздробила большую берцовую кость Секретаря и прошла насквозь. Жидкость текла сильным потоком, и ее трудно было остановить одной перевязкой. В какой-то мере это было неудачей, поскольку часть жидкости впитывалась бинтами. Во избежание малейших потерь подсудимый был привязан к стулу, который находился в ванной. Официант, который когда-то был медбратом, разрезал ножницами штанину Секретаря от колена и ниже, снял ботинок и носок с раненой ноги. Двое других предложили свою помощь для охраны подсудимого, доказывая этим свое уважение и лояльность правосудию и власти, которые представлял собой Генеральный Директор министерства социального обеспечения. Нужно сказать, что помощь их, однако, была не очень-то необходима, поскольку подсудимый обессилил от постоянной потери жидкости, и вскоре совсем потерял сознание.
— Хотите, приведу его в чувство? — спросил официант, бывший медбрат.
— Нет, уж лучше так, ему будет не так больно, — ответил Судья Ретрак с печальным выражением лица.
Документы подписали Ретрак и хозяин станции отдыха, который в данный момент, можно сказать, представлял собой высшую власть в этой пустынной окрестности. Свидетели заверили своими подписями протокол правдивых показаний. За трудную работу исполнения приговора взялся официант-медбрат, который оказался настоящим мастером-профессионалом в обращении со шприцем.
Сразу же после своих показаний Ноа поднялась в комнату и пролежала в постели при закрытых ставнях все то время, пока происходили суд и казнь. Слабость, тошнота и головокружение… Все плыло перед ее глазами. Если бы она попробовала встать, то упала бы. Мысли возвращались к Митрао и Хауо. Если бы она даже и высказалась против казни, ничего бы не изменилось. Муж ее все равно сделал бы это и без ее согласия. Однако в случае с Секретарем ситуация была другая. Секретарь не попытался бы ее изнасиловать, если бы она не дала повода для этого. Она воспользовалась его чувствами к ней. Секретарь заплатил своей жизнью за то, что поверил, будто Ноа могла ответить на его симпатию.
