Юноша тяжело вздохнул, но тут его ухо уловило слабый звук. Сначала он подумал, что ему просто показалось, что он выдал желаемое за действительное и биение собственного сердца принял за посторонний шум. Но звук повторился: неясный стук, чей-то голос, смех...
Юноша свернул в боковой коридор. Звук мог идти только оттуда. Он часто останавливался, чтобы прислушаться. Звук раздавался всё ближе. Сомнений не было: неподалёку кто-то находился.
Дважды Алладин слышал девичий смех, в полумраке подземелья заиграли отблески факела – в одной из покинутых комнат кто-то был. Он бесшумно подошел к дверному проему и заглянул внутрь.
Глава четырнадцатая
Принцесса Калирана
Посреди комнаты, в неверном свете факелов, сидела богато татуированная девица с пышным ожерельем на шее. Она сосредоточенно рассматривала какое-то деревянное устройство со множеством натянутых нитей. Изредка она касалась то одной нити, то другой, что-то перетягивала, что-то настраивала, но дело, видно, не шло, и поэтому девица сердито надувала губки и капризно морщилась.
Рядом с ней на столе лежала огромная книга с золотым тиснением по кожаному переплёту. Время от времени девица заглядывала в неё, что-то читала, задумчиво слюнявила пальчик и переворачивала страницу.
Комната имела несколько запущенный, но жилой вид. Драпировка на стенах в некоторых местах истлела, краски на гобеленах потеряли цвет, а железные кольца для факелов были покрыты слоем ржавчины. Вдоль стен стояли ящики, заваленные древними книгами и манускриптами. На крышке последнего, самого дальнего ящика стояла плетёная корзинка, из которой виднелись румяный край пшеничной лепешки и запечатанное горлышко кувшина.
Алладин облизнулся и вошёл в комнату.
Девица подняла на него глаза и испуганно вскрикнула. Юноша заметил, как побелело под румянами её лицо.
– Ты призрак или живое существо? – сдавленным шёпотом спросила она.
– Я – живое существо, – честно ответил Алладин. – Пока живое. Но очень скоро от голода и жажды стану призраком.
– Брось. Ты не похож на привидение, – не очень уверенно сказала девица. – Скорее, на каторжника. Худой весь, лохматый... Видали мы таких в каменоломнях.
– А я и есть призрак каторжника, – сказал Алладин, надеясь, что собеседница испугается и бросится из комнаты прочь, забыв про корзинку с провизией. – Вот уже сто лет я хожу по этим коридорам, оглашая их стонами и печальными завываниями. А когда вижу молоденьких девушек, то протягиваю к ним свои холодные руки и...
