Яковлев – ученик шестого класса! – писал.
Всем лицом своим, носом, взъерошенными волосами, губами, глазами нависал он – школьник, и только, молодец-хорошист! – над тетрадкой.
Он так приблизился к ней, что, казалось, вошёл в неё, запросто, свободно, привычно, уверенно, как входят в открытую дверь.
Иногда он слегка выпрямлялся – и, пронзительно щурясь, вглядывался в белую, разлинованную тетрадочную страницу, отчасти уже заполненную каракулями его, графикой, так вернее, точно так же, как смотрят в окно.
Яковлев – очень старался.
Он шептал себе что-то под нос.
Он бурчал непонятное что-то, шевелил то и дело губами.
Он поставил на белой странице жирную чёрную кляксу – и тут же преобразил её в летящую к свету птицу.
Эта птица так и рвалась за край страницы, за грань, – тесно и скучно было ей находиться в школьной тетрадке.
Он написал ещё несколько неразборчивых слов – и вдруг резко, взмахом одним, от себя отодвинул тетрадку.
Бросил ручку на стол.
Откинулся корпусом всем на спинку скрипучего стула, медленно распрямился.
Встряхнул над столом своими оживающими руками, точно так же, как птицы взмахивают расправляющимися крыльями.
Шумно вздохнул. Помедлил.
Потом взглянул на меня.
И категорически, так, что всё стало ясным, изрёк:
– Всё! Не хочу больше мучиться! Хватит уже. Надоело.
Я не стал ему возражать.
Просто взял да придвинул к себе яковлевскую тетрадку – и, минут за десять, наверное, написал в ней короткое, простенькое школьное сочинение.
Володя, вначале насупленно, молча, недоумённо, а потом уже и с интересом, наблюдал в это время за мной.
Я закрыл тетрадку – и вот, с чувством выполненного долга, с облегчением, если честно говорить, – протянул её Яковлеву.
– Сочинение здесь. Потом перепишешь сам. Хорошо?
И Володя мне улыбнулся так восторженно, лучезарно, будто, слава богу, теперь-то, на глазах его, совершилось нечто кровно, жизненно важное и спасительное для него.
– Хорошо! – почти закричал он, оживая вновь. – Замечательно!
– Чего уж тут замечательного? – спросил я недоумённо.
– Как это? А сочинение? Ведь оно уже – есть! Значит, в школе за него не поставят мне двойку. Я потом его перепишу. Постараюсь поаккуратнее это сделать. Но только, знаешь, я ошибки всё время делаю. Эх, досада! Ну как мне быть?
– Я тебе написал сочинение без ошибок, – заверил тут же я его, – можешь быть спокоен, в нём ошибок попросту нет. Позже ты его перепиши слово в слово. Двойки не будет. Всё там грамотно. Тема раскрыта. Ну, так что ещё надо, скажи?
