– Ничего здесь такого, граждане, вы поймите, все разом, особенного, необычного – не происходит! – успокоил я всех вопрошающих любопытных одновременно. – Просто-напросто друг мой показывает, что сидит он в пруду под водой по четыре минуты запросто, даже больше порой, по четыре с половиной, бывает и так.
Любопытные, любознательные – поначалу все озадачились.
А потом, прикинув и взвесив, по привычке, все «за» и «против», принялись, один за другим, критиканствуя, возмущаться:
– Ерунда!
– Чепуха!
– Враньё!
– Что за шутки?
– Так не бывает!
– Столько времени под водой просидеть нельзя! Невозможно!
– Не рассказывай, парень, сказки!
Тут Ворошилов обиделся.
– Как это – ерунда? Почему же это – враньё? Как это – так не бывает? – возопил он громко и гневно, разобидевшись, из пруда. – Как это – что за шутки? Почему – не рассказывай сказки? Вот он – я. И могу сидеть под водой четыре минуты. Даже больше могу сидеть. Понимаете? Значит – умею!
– Ты, парень, не заливай, – сказал ему гражданин в шляпе. – Дыхалки не хватит у тебя, чтобы столько сидеть под водой. Ты слышишь? Ды-хал-ки!
– Дыхалки-то у меня хватит! – грозно и весело ответил ему Ворошилов. – Спорим, что просижу под водой четыре минуты с какими-то там секундами? На бутылку портвейна – спорим?
– Идёт! – согласился охотно гражданин в мятой летней шляпе. – А где тут портвейн продают? Сейчас ты за ним, за портвейном, и побежишь, весь мокрый. Не успеешь даже обсохнуть. Как миленький, побежишь!
– Портвейн, поясняю заранее, продают вон в том заведении, – указал Ворошилов перстом на синеющую за зеленью кустов и деревьев стенку павильона буквально в минуте быстрой ходьбы отсюда, – а за портвейном, кстати, пойдёте вы, а не я. Ну так что, действительно спорим?
– Я же сказал! – откликнулся гражданин в мятой летней шляпе.
– Тогда, – Ворошилов строго поглядел на меня, – Володя, засекай, пожалуйста, время! И вы, – обратился он к присутствующим, при этом сделав царственный жест рукою, будто бы одаряя их чем-то необычайным, – и вы, дорогие сограждане, засекайте, все вместе, время!
Игорь нырнул. И – вынырнул.
Посмотрел на меня вопросительно.
Я крикнул ему, показав на часы:
– Четыре минуты и тридцать семь секунд!
И тут же нестройным хором подтвердили это все зрители.
– Папаша! – тряхнул головой, облепленной водной растительностью, Игорь, – вы это слышали? Уговор наш остался в силе? Вы проспорили. Я победил. Посему – вперёд! За портвейном!
– Это я мигом! – с готовностью откликнулся гражданин в шляпе. – Проспорил – куплю сейчас. А ты молодец!
