– Она не сможет их предъявить, – сказал Ришелье. – Несомненно, она придумает какое-нибудь оправдание, как я уже говорил. Ничего нельзя доказать.
– Ах, но представьте еще раз, ваше преосвященство, что когда королева заявит, что алмазные подвески были украдены, две из них окажутся у вас. Разве не интересно будет увидеть реакцию королевы, когда вы объясните, как они у вас оказались?
– Так, так, – сказал Ришелье. – Да, это действительно было бы очень интересно. Что потребуется от меня?
– Немного денег не помешало бы, – сказал Тейлор, – а также некая санкция, написанная вашей рукой, которая позволила бы мне действовать свободно и без страха быть скомпрометированной.
Ришелье нахмурился.
– Очевидно, что я не могу написать ничего подобного, – сказал он.
– В этом нет необходимости, – сказал Тейлор. – Я не требую подробного одобрения моих действий, только ваш карт-бланш. Уверена, вы сможете все правильно сформулировать.
– Это большая просьба, – сказал Ришелье.
– Ставки высоки, ваше преосвященство, – сказал Тейлор. – Мне нужно защитить себя.
– Так и быть, – сказал Ришелье после минутного раздумья. – Я выпишу вам carte blanche. Как только у вас появятся эти подвески, дайте мне знать.
– Конечно же, ваше преосвященство.
Кардинал закончил писать, затем встал, надел шляпу и стал натягивать перчатки.
– Не знаю почему, – сказал он, – но вы заставляете меня нервничать, миледи. Я никогда не бываю полностью уверен в том, кому вы служите.
– Ну почему же, только вам, ваше преосвященство.
– Если бы в это верил, то был бы полным идиотом. Похоже, в данный момент наши интересы совпадают, миледи. В данный момент. Позаботьтесь о том, чтобы наши пути не разошлись. Франция – это я, миледи, и на данном этапе истории Франция не может позволить себе быть всепрощающей. Хорошенько это запомните.
– Кто я такая, чтобы идти против хода истории, ваше преосвященство?
Ришелье пристально посмотрел на миледи.
– Да. Действительно. Хорошего вам дня, миледи.
– Хорошего дня, ваше преосвященство.
Дилейни проснулся, почувствовав лезвие ножа, прижатое к его горлу.
– Если бы я был террористом, ты был бы мертв, – сказал Мангуст.
Он был одет как уборщица – в бесформенное платье, тяжелую обувь и серый парик.
– У тебя нелепый вид, – сказал Дилейни. – Как ты попал внутрь? Ох, ну конечно, это твои комнаты, у тебя есть ключ. Он медленно сел на постели и застонал. – Ох, моя голова.
– Ты серьезно считаешь, что Хранителям понадобится ключ? – сказал Мангуст. – К тому же ты оставил дверь открытой. Не незапертой, ради всего святого, а
