Все, потеряла я мужика.
— Не знал, что я так для тебя важен, — прозвучало за спиной.
Я обернулась. Миша.
Увидев его, я испытала настоящее облегчение. Теперь нас было двое, а это означало, что уже две пары глаз будут высматривать в толпе неизвестного мне человека, который по какой-то причине ходил за Инессой как привязанный.
— С чего ты решил, что ты так важен? — спросила я.
— Ну, ты же меня искала? — предположил юрист. — Думала, наверное, что я тебя поматросил и бросил. Стоишь, озираешься. Растерялась? А зря. Я верный.
— Миш, высматривала я не тебя, — отмахнулась я. — Но и тебя я рада видеть. Ты здесь давно?
— Минут сорок. Решил пораньше…
— Я не о том, — перебила я его. — Ты все время находился тут?
— Ну да.
— И наверняка смотрел на входные двери?
— Ну, смотрел.
— Мужчина лет тридцати, темная куртка, кепка, очки, — быстро перечислила я. — Скорее всего, торопился. Мог задержаться при входе, чтобы осмотреться. Не помнишь такого?
Миша, как я и предполагала, осмотрелся. Стало понятно, что на мой вопрос он не ответит.
— Тут все торопятся. Я, Тань, рассматривал представительниц женского пола, — наконец признался он. — Если на горизонте появлялся мужчина, то я автоматически списывал его со счетов. Иными словами, не заострял внимания на том, как он одет и как себя ведет. А что такое? Твой знакомый? Потеряла? Зачем он тебе?
Я сунула Мише в руки свою сумку.
— Билеты, полагаю, ты уже выкупил?
— Выкупил. Так кого ты искала?
Мы двинулись в сторону платформ, от одной из которых должен был отходить московский поезд. По пути я рассказала Мише о том, что случилось. Начала со звонка Инессы, закончила тем, что сильно расстроена тем фактом, что упустила странного типа. Послушав меня, Миша тоже стал с подозрением всматриваться в лица людей, и некоторые даже привлекли его внимание.
— Смотри, Тань, мужик около окна.
— Он в спортивном костюме и лысый.
— Он мне не нравится.
Инессу я заметила неподалеку от нашего вагона. Она была без багажа и стояла, облокотившись о перила заграждения. Я проследила за ее взглядом, он упирался в парк, который какой-то умник разбил прямо у подножия перрона. Редкие деревья освещались мощными прожекторами, от перрона начиналась усыпанная мусором широкая тропа. На лавке о чем-то спорили два неряшливых гражданина, и каждый, кто ждал отправления своего поезда, мог наблюдать за тем, что происходило за пределами суматошной вокзальной жизни.
— Вот она, Миш.
Миша замедлил шаг. Потом приосанился.
