Насте показалось, что ноги ее стали совсем как ватные и стоять самостоятельно она уже не может. И девушка изо всех сил вцепилась в широкие плечи мужчины. А затем руки ее сами собой поднялись и обхватили, обняли крепкую шею Романа, и она еще теснее прижалась к нему. Странно, но такое положение их тел показалось Насте естественным и самым правильным.
Сколько времени длился ее первый в жизни поцелуй, девушка не могла бы сказать определенно – может, мгновение, а может, и вечность. Но когда их губы разомкнулись, в объятиях Романа оказалась уже совсем другая Настя. Глаза ее сияли, как звезды на ночном небе, светясь любовью и ожиданием. Чего? Конечно же, счастья. Простого и естественного женского счастья, которое было обещано ей самой природой, но так долго не приходило из-за обычной человеческой глупости ее матери и ее самой. Могла бы и сообразить, что мать неправа, ведь бабушка же говорила.
– Я люблю тебя, девочка моя, – прошептал Роман у самых ее губ. – Я очень тебя люблю и хочу, чтобы ты стала моей. Навсегда.
И он снова прижался к ее губам. А Настя вдруг осознала, что согласна на все, лишь бы только он был рядом и целовал ее вот так же сладко каждый день. И еще смутно почудилось ей – это еще не все, что он может ей дать. Тело подсказывало, что возможно и другое, еще более упоительное наслаждение.
– Ты выйдешь за меня замуж, милая?
Оторвавшись от ее губ, Роман снова заглянул в глаза любимой.
– Да, – только и смогла ответить она.
«Конечно, да, – подумала Настя, – и не только замуж, я на край света за тобой пойду».
Роман улыбнулся какой-то неожиданно шальной улыбкой и вдруг, подхватив девушку на руки, закружил. А потом рассмеялся. И от этого удовлетворенного, идущего из самой глубины естества звука, который был похож на урчание довольного жизнью льва, у Насти мурашки побежали по коже, и ей остро захотелось того, что обещал этот счастливый мужской смех.
7
Домой Настя попала в этот вечер поздно. Мать, увидев ее, поняла, что дело совсем плохо. Вид у ее девочки был необычный, губы припухли, а глаза светились незнакомым ей ярким блеском. Девушка, на ее взгляд, выглядела ну прямо как довольная кошка, до отвала наевшаяся сметаны. И женщина неожиданно для себя вдруг впала в раздражение. Вот этого еще не хватало!
– Ну что, – холодно спросила она, – нацеловалась? А может, и в постель к своему хахалю запрыгнула? С тебя станется после летнего отдыха на этой дурацкой базе.
– Ну зачем ты так, мама? – откликнулась дочь.
