[20].И далее анализирует тщательное планирование ее убийства.
В нашем мире очень много повторов. Есть память людей и есть память институтов, толкающих их на повторение модели успешного действия в прошлом. Журналисты, например, уже проводят параллели между режиссером Ю. Любимовым и делом К. Серебренникова в современной России: «Надо полагать, кураторство андроповского КГБ над Таганкой заключалось не только в идеологическом контроле и сборе информации, но и защите вольнодумного театра от «носорогов» — чиновников Минкульта и партийных ортодоксов. Юрий Любимов объяснял свою эмиграцию в 1984 году: „Совсем распоясались после смерти Андропова…”. Реплика, радикально противоречащая мифу о неизменно каннибальской сути чекизма. Параллель напрашивается: в словах бывшего руководителя Центра общественных связей ФСБ Александра Михайлова относительно оперативного сопровождения „дела Серебрянникова” („в данном случае это было поручено ФСБ, потому как она ближе к теме интеллигенции, более деликатно умеет с ней работать, чем МВД”) — есть и определенная логика, и историческая традиция. И еще одно соображение: в пресловутом „Серебрянников-gate” мощно и неожиданно для многих проявило себя низовое общественное мнение (над созданием которого тоже потрудился Андропов в начале 80-х). Социальные сети и «русская весна» сделали полноправным участником жизни государства и общества патриотически настроенные массы, и массы эти, как выяснилось, не просто категорически не приветствуют либеральную интеллигенцию с ее прогрессивными эстетическими исканиями, но и власти, финансирующей подобные искания, готовы задавать вопросы» [21].
Смена генсеков вела и к смене музыкальных вкусов. Например, с приходом Черненко на пост Генерального секретаря возникла кампания против советских рок-музыкантов. Вот пример: «Летом 1984 года мне позвонил Андрей Макаревич и дрожащим голосом сказал: „Слушай, я не знаю, что делать. Мне повестка из военкомата пришла! Ведь заберут в армию, забреют!” Я сказал Андрею, чтобы он успокоился и дождался моего приезда. Через полчаса я застал музыканта в волнении. Тот, потрясая повесткой, сообщил, что он офицер запаса и запросто может загреметь на год в ряды Советской армии. И стал перечислять знакомых музыкантов, которые уже отправились служить» [22].
Оказывается, у КГБ был еще один интересный вариант воздействия прямо на членов политбюро работников ЦК. Это были специздания только для очень избранных. Но интересно то, что это были еще не опубликованные тексты. Именно так, получается, сквозь КГБ был запущен, например, А. Солженицын. В результате чего он становится вдруг издаваемым.
