— Наверное… — Лиза вздохнула со всхлипом и потянула вверх футболку, под которой ничего не было, кроме маленькой девичьей грудки.
— Ты понимаешь, как это звучит? Я твой опекун! Практически дядя!
— Понимаю. Но ты уже трахал меня.
— Нихера ты не понимаешь… — я отвернулся, чтобы не смотреть на ее дрожащее тельце. Потому что яйца уже ломило и вся кровь отливала от мозга. А мозг мне был нужен.
Я взял себя в руки:
— Как ты себе это представляешь вообще, долбанутая?
Она пожала плечами, отвернулась, откинула футболку в сторону, взялась за застежку шортиков.
— Когда ты хочешь трахаться, ты приходишь и берешь меня.
«Берешь», блядь.
Как в ебучих викторианских романах. А «ебешь в рот, пока мозги не вытекут» не хочешь, маленькая блядь Лиза?
— Как хочу? — сощурился я на эту идиотку.
— Да… — она помедлила и тихо добавила: — Только не бей.
Вот очень вовремя. Втащить ей хотелось со страшной силой, дебилке такой.
— Подойди.
Она прекратила терзать пуговицу шорт дрожащими пальцами и приблизилась.
— В глаза смотри.
Подняла голову.
— И что ты предлагает с тобой делать?
Пожала плечами. Скажет еще раз «трахать» — урою.
Не сказала.
— Сколько у тебя было мужиков?
— Один…
— Который тебе целку порвал? — у меня аж кулаки зачесались. Ну Виталик… где, блядь, глаза твои были, что ты дочь защитить не мог от всяких уродов?
От меня, впрочем, тоже не смог. Даже хуже сделал.
— Кто?
— Миша…
Хуй знает, что за Миша, но я запомню.
— В рот тебя много ебали?
Быстрый взгляд на меня. Ну да, я-то помню. Как хрипела и плакала. С трудом, но помню. Вот ты ее отодрать реально по трезвяку…
Член дернулся, словно ему только это и предложили.
— Только ты… и… — она запнулась.
— И кто?! — взревел я.
— Там, в клубе, тот, кого ты прогнал…
То есть Рустам все-таки засунул в нее свой крайне лишний хер. Разберусь.
— И ты предлагаешь мне после них подбирать объедки, я правильно понял? Я свой член не на помойке нашел.
Ух, как она глазами сверкнула! Как раньше. Как до того, как сбежала. Где твоя дерзость, Лиза? Я уже стал уставать от этой ебучей покорности.
Хер знает, что меня так бесит в ее опущенных глазках. Разве не этого я хотел?
Этого. Потому и трахаю шлюх, чтобы не хотеть засадить в ее горло свой хер и чтобы она давилась им вместо того, чтобы дерзить.
— Твоих шлюх кто только не… — не осилила до конца гневную тираду, сдулась.
— Мои шлюхи другое дело. Им я плачу за профессионализм. А ты-то много ли умеешь, кроме как подставлять себя? — поинтересовался холодно.
