— Угу.
— Сходим куда-нибудь?
Он упрямый. Я снова посмотрела мимо него на дорожку, надеясь, что смогу сбежать без ответа и тут увидела Андрея, выходящего из дома.
И его бешеный взгляд, устремленный на нас с Глебом.
Черт меня дернул. Никто иной. Черт.
Я вспомнила всех его шлюх, и как выламывало кости и горело в груди, когда я слышала их стоны под ним и его рычание, когда он кончал внутрь них, и мне захотелось сделать ему так же больно, как он делал мне. Пусть и не зная об этом. Пусть он не так относится ко мне, как я к нему. Но если его это бесит, я тоже могу добавить огня!
— Почему бы нет… — я впервые посмотрела в глаза Глебу, с трудом удерживаясь, чтобы не съежиться и не попытаться натянуть рукава футболки на пальцы, хоть это и невозможно. — Если дядя разрешит. Он строгий.
— Ну я же его друг! — Развязно заявил Глеб. — Кому как не другу можно доверить свою… маленькую… сладку… племяшку…
Он сказал это, понизив голос и с такими паузами, что я снова заподозрила, что он знает о том, что делал со мной Андрей!
Но я чувствовала кипящую ярость дяди. Поэтому положила пальцы на руку Глеба и буквально ощутила порыв ветра, так быстро Андрей оказался рядом с нами. Ярость заливала воздух красной кровью.
— Тогда попроси у него… ах, вот и он.
— Что. Блядь. Здесь. ПРОИСХОДИТ?!
Андрей даже и не подумал прятать свое бешенство. Я отскочила в сторону, но его рука выстрелила в меня и ухватила за запястье, подтаскивая к нему. Глеб не испугался, но очень удивился, судя по лицу.
— Я собирался…
— Мне похую, что ты там собирался! Грабли свои убрал от Лизы, иначе оторву нахуй, в жопу засуну и заставлю так ходить!
— Андрюх, ты чего… — Глеб опешил.
— Ничего, блядь, хер свой вываленный подбери, мразь!
— Андрюх, но она ж взрослая девка…
— НАХЕР ПОШЕЛ! — Заорал Андрей, вообще теряя человеческий облик. Жилы на его шее вздулись, смотреть на это было страшно.
— Ну тебя нахуй… — пробормотал Глеб. — И поблядушку твою.
— Что ты, блядь, сказал?! — развернулся к нему Андрей. Но тот уже скрылся за калиткой. Мы остались вдвоем.
Он стоял, тяжело дыша и держа меня за запястье. Крепко, не вырваться. А холодный ужас разливался в моей крови.
Но ведь… наказания уже отменили? Или нет? Я не поняла! Я не спросила, когда вернулась!
Андрей начал медленно поворачиваться ко мне, заставляя капли холодного пота стекать между лопаток. Но тут калитка скрипнула и раздался голос:
— Дружище, ты чего вопишь как раненый медведь? И почему Глеб там матерится?
