У меня тоже есть кое-какие опасения, но совершенно другого толка: а что, если я не прав? Что, если на самом деле «притупленные» получают устойчивость к магии и какие-то дополнительные способности безотносительно того, какая сила магического дара у них была? Что, если наличие этих самых способностей преимущественно у вторых уровней – просто невероятное совпадение, а мои собственные сверхспособности объясняются отнюдь не бывшим шестым уровнем малыша Сашика, а наследием темной половины моего «я»?!
Впрочем, такие мысли – вовсе не основная причина беспокойства: если я ошибся – значит, я ошибся, и с этим ничего нельзя поделать, никак нельзя исправить – а раз так, то и беспокоиться смысла нет, мне остается лишь принять и смириться.
Гораздо больше меня беспокоит другое: возраст возможных кандидатов и их перспективы. В Аркадии в спецучебку берут только мальчиков от двенадцати до шестнадцати лет, причем статистика утверждает, что именно вступившие в самом раннем возрасте эстэошники имеют чуть больший шанс выжить и более высокую эффективность: взросление таких же несчастных, как я, происходит под тяжелейшими нагрузками, и те, которые выдерживают, вырастают особенно крепкими и сильными. Эстэошник, поступивший в двенадцать и выпустившийся в шестнадцать, зачастую немного сильнее, быстрее, выносливей того, который поступил в шестнадцать и выпустился в двадцать, это общеизвестный факт.
И вот тут как раз зарыта собака: а что, если новобранцы будут старше шестнадцати? Что мне с такими делать? Нет, обучение-то они будут способны пройти, не все, но лучшие, хотя бы на троечку. Только не окажется ли их выживаемость ниже плинтуса?
Впрочем, у меня есть повод и для робкого оптимизма: во-первых, многие с детства готовятся стать воинами, как готовил малыша Сашика его отец. Во-вторых, если у них откроются сильные способности, хотя бы в половину или даже в треть моих – то дело будет обстоять весьма неплохо. Если же нет… мне придется прыгать выше головы, чтобы подразделение показало хорошие результаты вместе с высокой выживаемостью, иначе не видать мне бойцов шестого уровня и много лет моей жизни будут просто потрачены впустую.
Одновременно мы провели кое-какую работу с Зарецки и еще одним человеком, Маттиасом, который оказался по профессии киношником-постановщиком. Мы детально изучили план местности и спланировали все, чуть ли не до жестов: кто откуда подъезжает, где высаживаются «бойцы С.И.О.», где выхожу я. Задумано так, чтобы наша со Скарлетт машина остановилась вблизи от ограждения, за которым толпятся репортеры, и мое появление было заснято крупным планом.
