– Очень справедливое подозрение, многоуважаемый, – сказал я. – Скарлетт, дай лом этому господину. А вы, будьте так любезны, убедитесь, что лом целый, прочный и железный. Заодно можете передать его всем скептикам, пусть любой желающий убедится, что это обычный лом.
Зал оживленно загудел, пока группа зрителей собралась в центре, осматривая лом. Затем Потоцкий его взял, одним концом упер в подиум, вторым в пол и как следует налег на него ногой. Лом, разумеется, выдержал.
– Бесспорно, это обычный лом, – заключил он.
– Отлично, возьмите его за один конец, пожалуйста, и поднимите вверх, чтобы весь зал хорошо видел.
Как только Потоцкий это сделал, я шагнул на край сцены, вытянул руку, выпустил из указательного пальца эфирный «коготь» и провел им поперек лома, а затем ткнул пальцем. Отсеченная треть лома со стуком упала на пол.
– Ну вот, сами видите. Прошу дам и впечатлительных покинуть зал, когда человека рассекает надвое – это зрелище сильное, даже для моей закаленной психики.
Некоторые присутствующие начали покидать свои места, а я повернулся к Линдеманну, который уже немного побледнел.
– Герр Линдеманн, если вы думали, что я пытаюсь взять вас на испуг – вы ошиблись. И если вы мошенник – это будет сейчас стоить вам жизни, уж не взыщите.
И я экспрессивно замахнулся, словно намерен расколоть его надвое ребром ладони.
Линдеманн взвизгнул, попытался закрыться руками, отшатнулся от меня, потерял равновесие и опрокинулся, гремя цепями и гирями.
Я повернулся к залу и сказал:
– Ну вот, дамы и господа. Вы сами все видели: нет у него никакой защиты, и он это знает.
Зал не то чтоб взорвался аплодисментами, но рукоплескали мне гораздо громче, чем до этого – Линдеманну.
Король вздохнул и сделал знак двум крепким молодцам:
– Выкиньте жулика вон. Из дворца и из Сиберии.
Я поклонился королю и залу, словно актер, исполнивший свой номер, и спрыгнул со сцены.
– Александер, да вы же гений! – восторженно воскликнул Ян.
– Присоединяюсь, – ввернул министр Сабуров и добавил: – только не исчезайте, у нас тут куча вопросов появилась…
– Вы про струну? – я поднял брови в наигранном удивлении. – Если что – увы, но не было никакой струны.
– А как же лом?! – воскликнули сразу несколько человек, и среди них сам король.
– В бытность мою беспризорником я зарабатывал на жизнь подмастерьем бродячего фокусника, господа, вот и все объяснение, – солгал я.
Увы, без лицемерия еще обходиться можно, а без лжи – никак.
– Но я уверен, что лом был целый! – возразил Потоцкий. – Как вам это удалось?!!
